Роман Булгар - Девчонки, погоны. Книга IV. Сквозь тернии и боль

Но больше всего бойца пленила улыбка девчонки. Когда дива улыбалась, личико ее полностью преображалось, становилось столь прекрасным, что оно мгновенно завораживало, заставляло его самого, повидавшего много девиц, замирать в оцепенении.

А такого казуса с ним давненько уже не случалось. Котэ решил не отступать, а начать планомерную осаду девичьей крепости, взять ее если и не жарким приступом, то нудным измором.

– А дай, я тебя, краса, поцелую! Всего один разок! – оказался караульный боец в опасной близости от заготовщицы.

– Уйди, огрею половником! – предупредила его Саша. – Второй раз повторять я не буду, смажу тебе по твоей роже…

– Бей, но разреши поцеловать! – сверкнул отчаянными глазами, быстренько присел боец на колено, нагнул повинную голову перед нею. – Всего один только поцелуй!

Поняв, что наглец не отступает, Саша оглянулась по сторонам. Она никому и никогда не призналась бы в том, что ей до жути хотелось целоваться. С самого свадебного застолья она хотела впиться в губы жениха, но до конца выдержала марку, не позволила себе, не дала волю своим желаниям. Не хотела она показаться мужу распутной девкой, готовой на пятый день их знакомства кинуться на шею малознакомому мужику. Ее положение обязывало вести себя весьма скромно и исключительно целомудренно.

– Посуду всю перемой, тогда и разрешу! – не поняла Саша и сама, как из нее вырвались столь дерзкие слова.

В испуге прикрыла она ротик подрагивающей ладошкой. Возможно, подспудно ей казалось, что смазливый юноша тут же сбежит, когда услышит то, что она ему предложит. Не станет гордый выходец с Кавказских гор заниматься тем, чем их горделивые мужчины рук своих никогда и нигде не замарают.

– Слово ты, краса, мне свое крепкое даешь? – не повел и глазом курсант, вмиг ухватился за ее провокационное предложение. – И я все за тебя в два счета, краса, перемою!

– Даю! – выговорила Саша уже не столь уверенно в себе. – Только не верю я тебе… – добавила она едва слышно.

Откуда ей было знать, что во время продолжительной учебы в военном институте курсантам выпадало и не через такое пройти. Приходилось курсантам и не раз перемывать гору грязной посуды, когда выходила из строя посудомоечная техника, что случалось у них в институте все чаще и чаще.

– Не видела, чтобы пацаны мыли посуду! – прищурился левый глаз девчонки, посмотрел на бойца с неприкрытым вызовом.

Усмехнувшись, боец ловко ухватился за тачку, стал толкать ее в направлении посудомойки. Саша пошла за ним следом.

– Меня Котэ зовут, – представился юноша. – Котэ или же Константин Гиоргадзе…

– Ты это… Тамаре Гиоргадзе не родственником доводишься? – прищурила девушка один свой сильно пытливый глаз.

Давно уже Саша не верила в странные совпадения. В их стране Гиоргадзе – далеко не самая распространенная фамилия. А тут их сразу двое на одном полевом гектаре проросло.

– Я ее младший братишка! – улыбнулся курсант широко.

Ему нравилось, что его старшая сестра стала командиром роты на женском факультете. Это сразу открывало перед ним прекрасные перспективы. Он неотложно собирался по самой полной программе использовать свои нарисовавшиеся возможности.

– У тебя появится блат! – понизил заговорщицки голос Котэ. – Скажешь, что ты знакома со мной, и все твои проблемы в прошлом! Стоит тебе, краса, только щелкнуть пальчиками…

– А меня Сашей зовут… – потупилась Кошкина.

Даже самой себе Сашенька не хотела признаваться в том, что смазливый боец понравился ей с самого первого взгляда. И он, кроме всего прочего и в добавок ко всему, чем-то был похож на ее Николая Ивановича, отдаленно, может, местами и временами, лишь внешне, но все-таки похож. Только Котэ был намного моложе. Он был весел, с ним было легко и просто, с ним не надо было ни о чем думать, держать себя в напряжении, чего-то стесняться. С ним ей было удивительно спокойно и хорошо. А ведь знала она бойца Гиоргадзе всего лишь несколько минут.

– Ты, Сашенька, иди, столы протирай! – отослал Котэ заготовщицу в обеденный зал, чтобы она не смотрела на то, как он будет вместо нее перемывать посуду. – Времени зря не теряй…

Перебегая от стола к столу, Саша торопилась, спешила вернуться в посудомойку, чтобы лично проконтролировать качество работы добровольного помощника. Ей казалось, что боец будет филонить, делать вид, что со всем тщанием перемывает посуду, а на деле лишь окунать ее в чан с водой и быстро кидать в другую кучу. Но Саша поспела к шапочному разбору, обидно опоздала.