Дмитрий Хромов - Виго зубы оборотня

ГОТТИЯ.

в которой молодой Виго покидает родной дом, получает наставления от отца и подарок от своей давно умершей матушки, расстаётся с любимой и с ним случаются большие неприятности.

Виго Найтинг фон Шметерлинк, из славного города Ротвойля, средний сын свободного правителя Геца Найтинга фон Шметерлинка, собирался в далёкий путь. По многовековой традиции ему суждено было поступить на службу к соседу, с коим в данный момент были установлены добрососедские отношения. Старший сын являлся полноправным наследником отцовского дома, младший являлся доброй утехой престарелому родителю, а ему, среднему, выпала нелёгкая доля попытать свою судьбу на чужбине. Покидать отчий дом ему очень не хотелось, тем более что вернуться домой он смог бы только в трёх случаях: если бы по воле стихий или слепой судьбы старший брат покинул бы этот мир, и тогда, несмотря на возраст, ехать пришлось бы младшему; если бы добрый сосед, за заслуги или иные подвиги, отпустил бы домой знатного заложника; если он погибнет или умрёт на чужбине. Смерть старшего брата и разлука с младшим страшили Виго, свою погибель он со свойственной молодости максимализмом отрицал. Оставалась надежда только на воинские подвиги, воспетые в сказания, в балладах и героических романах. И это единственное, что согревало его в эту минуту.

Вот и сейчас он сидел в глубоком, удобном седле, слегка облокотившись на заднюю луку. Одетый в полный боевой доспех Виго уже порядком взопрел в стёганом поддоспешнике, надетом под кольчужную рубаху. А сверху ещё была надета малиновая бригантина, с ровными рядами бронзовых заклёпок, что тоже добавляло веса. Длинная кольчужная юбка и чулки довершали доспех молодого человека. Белый плащ с вышитым чёрной нитью гербом Шметерлинков, оскаленной собачьей мордой на фоне ночного мотылька, прикрывал плечи и спускался на круп его флегматичного коня. С левого бока, на широком поясе, висел меч с красиво оформленным навершием. Шлем, подшлемник и кольчужные рукавицы он предусмотрительно не надел, не желая окончательно свариться на утреннем солнцепёке. Солнце поднялось уже достаточно высоко, и затенённый замковый двор все больше и больше заливался жарким светом. Эту хитрость поздно поняли его бравые оруженосцы, изнемогавшие от жары и уже снявшие округлые шлемы и оставшиеся в стёганых подшлемниках. Один из них, Карл фон Варден, был сыном ближайшего сподвижника повелителя, и отправлялся на чужбину вместе со своим другом и господином. Второй, Гилберт, был не так знатен и древнероден, он сопровождал Виго как слуга. Кроме своего оружия на него навесили копье, щит и большую дорожную сумку молодого господина. По левую руку от Шметерлинка находился его наставник воинского мастерства и старший друг Конрад кор Дайк. Это был высокий, худой человек средних лет с кустистыми бровями. Одет он был практически так же, как и его молодой ученик, только бригантина была светло-коричневой и слегка потёртой, меч в скромных ножнах, сзади на седле был закреплён моргенштерн, круглый щит и два копья с длинными наконечниками, убранные в чехол. Как более опытный, он не надел кольчужных чулок, оставаясь в кавалерийских штанах и лёгких кожаных сапогах. Под его командой находился десяток солдат охраны. Эти бравые, бородатые молодцы, прошедшие огонь и воду, не торопились занять свои места в сёдлах и сейчас стояли рядом с фургоном, негромко переговариваясь. Их облачение и вооружение было более скромным: стёганые куртки, укреплённые кожаными нагрудниками, с металлическими бляшками, круглые щиты, боевые топоры на длинных ручках, копья, у некоторые имелись хищные клевцы. У всех на сёдлах были закреплены небольшие луки в саадаках и колчаны полные стрел.

– Виго! Виго фон Шметерлинк! – повторил коренастый, невысокий человек в кожаной безрукавке.

Молодой человек, погруженный в свои мысли, вздрогнул и повернулся в седле на окрик. Замечтавшись, он не заметил, как к нему приблизился его отец вместе с Ламунаром, замковым старцем – старым мудрецом, бессменным советником, с которым правитель Гец не расставался никогда. Ламунар, посвятивший свою жизнь служению во имя четырёх стихий, вёл замкнутый, монашеский образ жизни. Правда, это не мешало иметь ему сонм помощников и прислужников, рассеянных по всей Готтии. Эти серые братья вели учёт огромного хозяйства Шметерлинков, помогали в сборе налогов, женили, разводили и хоронили население, составляя необходимые бумаги.