Оксана Недельская - История моего попаданства

Зира работала у Гран и Валтасара больше двадцати пяти лет – срок, после которого купленная «собственность» забывала свои корни и прошлое, окончательно становясь рабом хозяина. Именно поэтому она уже жила в деревне – не смогла бы уйти, даже если бы захотела. Но она и не хотела, потому что все желания и надежды после двадцати пяти лет привязки атрофировались.

Эта информация меня потрясла. Во-первых, если Зира служит уже двадцать пять лет, а она и выглядит на двадцать пять – сколько ей сейчас? Во-вторых, получается, после двадцати пяти лет я тоже не смогу и не захочу уйти отсюда? Конечно, если вообще выживу.

– Зире не меньше трёхсот, сэддэков моложе не существует, они очень давно перестали размножаться, потому постепенно и вымирают. Но скорее всего, ей намного больше, – просветила Мира, – дольше них живут только драконы.

– А сколько живут люди?

Мира удивлённо посмотрела на меня.

– Уж не думала, что ты до такой степени всё забыла, – с явным намёком на недоверие заметила она.

Я поведала свою историю лишь с того момента, как очнулась в трактире, сказав, что вообще ничего не помню. Но Мира тоже не особо распространялась о своём прошлом, поэтому никаких угрызений совести я не испытывала.

– Люди живут в среднем до двухсот – двухсот двадцати лет, вот, например, Гран и Валтасару уже лет сто пятьдесят.

– Значит, и их сыновья не такие уж молодые?

– Им не больше семидесяти и не меньше пятидесяти, более точно сказать не смогу, но, вообще-то, это самый расцвет молодости, – сообщила Мира.

Она не смогла объяснить, по каким признакам определяет возраст, а я впервые задумалась, люди ли населяют мир, в который я попала? Или у них тут воздух такой, что живут чуть ли не в три раза дольше, чем мы?

Я так же удивилась, почему Зиру отпускают в деревню одну, ведь если она так ценна, значит, могут выкрасть. Но оказалось, что её дэви принадлежит хозяину, коим является Валтасар, и без его разрешения у вора всё равно бы ничего не вышло. Впрочем, Зиру не раз предлагали выкупить и однажды выкрали, но похитители бросили свою добычу на краю леса, потому что из-за заклинания-привязки унести девушку дальше было невозможно. С тех пор Таймур присматривал за Зирой и вне трактира.

Саира – дневная подавальщица, держалась с нами отстранённо-вежливо, почти высокомерно. Эта рыжеволосая стройная девушка с молочно-белой кожей происходила из местного знатного, но обедневшего рода. Именно это заставило Саиру пойти служить в таверну и именно поэтому она не предоставляла дополнительных услуг. Кроме того, по-видимому, ей было неприятно работать наравне с «чернью», каковой она считала нас.

Ещё одним человеком, с которым приходилось постоянно общаться (если, конечно, можно назвать общением сухое приветствие утром и такое же прощание вечером), являлся Таймур. Этот мужчина не интересовался ничем, кроме своих непосредственных обязанностей, и порядок в трактире поддерживал мастерски. Кстати, не только кулаками, которыми владел отлично. Иногда он проявлял настоящие чудеса дипломатии.

Например, как-то раз в таверне остановился эльф из благородных, Ла Сант.

Имена в этом мире и всех сопредельных мирах не отличались витиеватостью и красотой, а у всех благородных лишь добавлялась частица «Ла» непосредственно перед именем, как у мужчин, так и у женщин. У всех, кроме драконов, которые умудрились отличиться и здесь. Неблагородных среди них не наблюдалось, разве что «благородность» эта была разных уровней, а приставки отличались бóльшим разнообразием. Мужчин именовали «дар», замужних женщин – «дарина», незамужних – «дарита».

Так вот, этот Ла Сант на одну ночь снял лучший номер в нашей таверне – центральный, в две комнаты с неплохой мебелью и маленьким балкончиком. На сон грядущий он заказал горячую ванну, желая просто помыться, а получил Сали, которая приложила все силы в стремлении соблазнить потенциального принца. Ла Сант же оказался занудой, причём занудой весьма жестоким, и приказал хозяевам трактира ни больше ни меньше, как казнить надоедливую девку.

Честно говоря, я тогда порядком струхнула, поскольку со слов Миры знала, что в Певунах регулярно проходят открытые казни из-за проезжающих мимоходом благородных. Сама я этого не видела, потому что Гран не выпускала меня из таверны. К счастью, Таймур пообщался с разобиженным эльфом и сообщил, что конфликт улажен.

***

Узнав о двадцатипятилетнем сроке, после которого бесповоротно закончится моя свобода, я на некоторое время потеряла покой. Отказываясь верить в такой печальный финал, пыталась придумать хоть что-то. Эти бесплодные попытки продолжались несколько дней, а потом я вновь вернулась в какое-то тупое полусонное состояние.