Виталий Радченко - Авессалом-4. Сын тьмы

В этот момент где-то за занавесками взвыла дудка, затренькала лютня, затумкал тамбурин. Кирилл обернулся на шум – представление началось.

Открывал программу театр теней. Невидимые актёры за натянутым полотном разыгрывали комическую пьесу, весь юмор которой в принципе был построен на противопоставлении могучей эрекции и солидного размера детородного органа положительного героя вялому и крошечному атрибуту его оппонента. Пышногрудая тень главной красавицы, разумеется, предпочла очевидные преимущества героя, сплетясь с ним в клубке страсти прямо на глазах у отверженного оппонента. После чего актёры к восторгу почтенной публики изобразили два фонтанчика – слёзы незадачливого любовника и иной, характерный для фильмов определённой категории. Свет за экраном полотна погас; гурии, расторопно двигаясь, зажгли ряд фонарей, отгораживающий некое подобие сцены.

Живые картины представляли собой сцены, очевидно, из каких-то известных местных театральных пьес, все роли в которых исполняли актрисы и актёры с минимальным количеством одежды, отсутствие которой заменял густо наложенный макияж. Гости одобрительно зашумели. Гурии, сновавшие между гор подушек, ускорились, разнося вино, сладости и дымящиеся трубки. Актёры заёрзали, взаимодействуя друг с другом, пожалуй, гораздо фривольнее, чем того требовал сюжет. Гости встречали обжимания полуголых девиц благосклонно. Действия парней, в принципе тоже, но сопровождая это немного нервным смехом. В конце концов, все актёры сбились в кучу, гладя лаская и жамкая друг дружку во всевозможных местах. Посетители зашумели. Музыканты грянули ещё громче, выжимая из своих инструментов самые пронзительные звуки. Почтенный Сиабад кружил по залу коршуном, ловя взгляды гостей, делая знаки приглянувшимся им актёрам. Те покидали импровизированную сцену и подходили к гостю, что-то шептали на ухо, видимо, сообщая цену. Гости не торговались. То ли расценки в весёлом шатре Сиабада были невысокими, то ли актёрское мастерство они оценили так высоко, что торговаться уже не имели сил. Некоторые сразу удалились, скрывшись за занавесками с избранниками, некоторые остались в общем зале, угощая выбранных актёров обоего пола вином и сладостями.

Оставшиеся на сцене «неудачники» времени не теряли. Они сноровисто раскатали на сцене круглую кожаную арену с невысокими бортиками и, плеснув внутрь несколько кувшинов масла, устроили весьма натуралистичную групповую оргию, предварительно избавившись от остатков одежды. В свете масляных ламп скользкие, блестящие тела извивались словно многорукий и многоногий организм, украшенный торчащими членами, пышными грудями и ягодицами. Гостям, до сих пор не определившимся с выбором, затея явно пришлась по вкусу. Кирилл с трудом оторвал взгляд от копошащегося клубка тел. Тель выглядел, как ни странно, каким-то расстроенным. Он рассеянно цедил вино, глядя как бы сквозь барахтающихся в масле людей. Другое дело Кастет. Казалось, его выпученные глаза вот-вот выпадут из орбит. Тощий прерывисто дышал, не сводя глаз со сцены. Тель, очнувшись, оглянулся на Кирилла, перехватил его взгляд, взглянул на Кастета. Потом усмехнулся и сделал знак Сиабаду. Тот немедленно приблизился.

– Полагаю, мой слуга недооценил собственное хладнокровие. Ваше изысканное представление, почтенный хозяин, похоже, воспламенило его не на шутку.

Сиабад, низко поклонился, не особенно скрывая довольную улыбку.

– Пожалуй, я оплачу ему кого-то из ваших актрис. Без всяких скидок для слуг – мой человек так же достоин самого лучшего.

– Прошу, выбирайте, добрый господин! – Сиабад щёлкнул пальцами и клубок тел на сцене завертелся с удвоенной страстью. – Которую?

– Выбирай, – обернулся к Кастету Тель. – Я в долгу за тот мешок.

Тот метнул на него дикий взгляд.

– Правда?

– Разумеется, – усмехнулся фокусник, потом обернулся к Кириллу. – Тебе, разумеется, не предлагаю.

– Эту! – хрипло выдохнул Кастет, указывая на небольшого роста пухлую девушку, немного напоминавшую Илону.

Кирилл сдержал смешок, на всякий случай сделав вид, что поправляет одежду.

– Эту, – кивнул Тель.

Сиабад стрельнул глазами. Девушка вынырнула из скользкой массовки, быстро обтёрлась куском ткани, приблизилась.

– А как же господин Кейри? – поинтересовался хозяин.

– О, мой добрый господин Сиабад! Я так заинтригован вашей таинственной поющей дикаркой, что готов ещё немного подождать.

– Понимаю, понимаю, – расплылся в улыбке Сиабад. – А второй ваш спутник?