Виталий Радченко - Авессалом-4. Сын тьмы

– Это что, говновозы? – прошипел Кастет.

Тель пожал плечами, не видя нужды подтверждать либо опровергать очевидное.

– Какого хрена они прут это через весь город? – тощий отплёвывался, бросая сердитые взгляды на удаляющиеся бочки.

– Одна из традиций Хиронишада, – Тель обмахивался платком, без особого успеха пытаясь отогнать густое зловоние, – связанная с одним из строжайших запретов, о которых я начал рассказывать, и так кстати позволившая отвлечь твое внимание от прелестей местных дам. Итак, позволю себе банальность, отметив, что столь огромное количество населения, обитающее в столь густонаселённом городе, не обременённом наличием канализации по причине своего таборообразного состояния, – Тель сделал паузу, давая собеседникам переварить значение слова «таборообразного». После чего довольно продолжил:

– Не может не производить колоссального количества нечистот ежедневно. Что при отсутствии организационных мер, несомненно превратило бы этот прекрасный город в зловонную кучу дерьма, омываемого реками мочи. Но этого не случилось и не случится в будущем из-за строжайшего запрета на отправление нужд вне отведённых для этого шатров, обозначенных для наглядности коричневыми, – он слегка пожал плечами, как бы извиняясь за очевидность, – знамёнами. Наказание за нарушение – штраф и плети. Так что подобные караваны тут дело привычное.

Кастет шмыгнул носом, отхаркнул, плюнул в пыль.

– Ещё запреты есть?

– Разумеется. Воров, убийц и насильников здесь кидают в яму, четвертуют и колесуют. Соответственно.

Успешный и изящный торговый агент Кейри Тель, а также двое его молчаливых и суровых спутников после получасового яростного торга с хозяином гостиницы (в котором спутники агента, разумеется, участие не принимали) получили во временную собственность четверть шатра, разделённую в свою очередь несколькими ширмами на помещение для господина и комнату слуг. Тель истребовал несколько кувшинов подогретой воды для умывания и корыто.

Кирилл осмотрелся. Толстая ткань шатра, как ни странно, отлично спасала от шума, царящего на улицах города. На плотных, изрядно утоптанных коврах внутри шатра стояли кресла и столы, довольно приличная кровать в помещении Теля и два тюфяка в их с Кастетом закутке. Звякнул колокольчик, подвешенный снаружи, и внутрь заглянул хозяин – толстый одноглазый тип в бархатном халате. Хитро скривившись, он обратился к Кейри, причмокивая и подмигивая единственным слезящимся глазом. Тель презрительно фыркнув, махнул ему рукой, что-то прострекотав на своем языке. Хозяин, скривившись ещё больше, выскользнул их помещения.

– Чего он хотел? – спросил Кирилл.

– Разумеется, предлагал выпивку, наркотики и секс, – беспечно ответил фокусник.

– А ты? – буркнул Кастет.

– Я сказал, что путешественник моего ранга не собирается напиваться в этом клоповнике, куря разбавленный куриным дерьмом ниб и трахая его страшных племянниц.

Кейри развалился в кресле, закинув ногу на ногу.

– Потому что в ближайшее время мы, разумеется, умывшись и приведя себя в порядок с дороги, отправимся в самый лучший бордель в этом городе!

Глаза Кастета на мгновение ярко блеснули. Лицо Кирилла, видимо, вытянулось так сильно, что фокусник тут же добавил:

– В котором, по нашим сведениям, и находится твоя Вероника.

– Шлюхи! Шлюшьи дети! Шлюшьи шлюхи! Пусти, шлюхин сын! Не смей даже трогать меня! Я заплатил вам, шлюшьим псам и должен получить то, что хочу! Ай! Ай!!!

Из роскошного шатра, украшенного яркими лентами и разноцветными флажками, вылетел человек и рухнул в пыль, продолжая орать во всё горло, уворачиваясь при этом от дубинок вышибал. Дюжие молодцы в кожаных жилетках подхватили его под руки, развернули. А потом один из громил пнул бедолагу под зад так сильно, что тот пролетел несколько метров и врезался прямо в Теля. Тот, поморщившись, отстранился. В красных от ниба глазах незнакомца бешено вращались зрачки, заплёванная, мокрая борода воняла шупехом.

– Добрые люди! Вы свидетели! Эти дети шлюх обирают и грабят честных торговцев. Я заплатил этой чёртовой шлюшьей шлюхе и должен получить всё, что мне причитается! Ай!

Вышибалы, подскочив к бородачу, схватили его за шиворот и поволокли в переулок за шатёр.

– Ай, ай! Шлюшьи дети! – заголосил тот. – Ай!

Тель, отряхнув и поправив манжеты на рубахе, направился к входу в шатёр, где его встретил небольшого роста сухонький старичок, наблюдавший за происходящим.