Кирилл Шакиров - Пощекочи нервишки. Напугай меня до смерти, пожалуйста. Horror

– Нехорошо с вашей стороны отказываться от теплых носков. И ругаться тоже невежливо. Честно говоря, мне искренне обидно, что вы недовольны моим предложением.

Привидение тем временем закончило приготовление к разбегу, отплыв в конец коридора. Оттуда оно стартануло, выставив вперед свои ужасные когти.

– Вам сперва нужно было бы их примерить, а потом ругаться, – продолжал Артем.

Привидение развило большую скорость и быстро приближалось к молодому человеку.

Артем пожал плечами.

– Не хотите, как хотите, – сказал он и захлопнул дверь перед носом призрака. Привидение уже не могло остановиться и на большой скорости врезалось в дубовую дверь, как гласила табличка, семнадцатого века. Глухой удар потряс весь музей. Даже побелка посыпалась на голову Артема. Тот смахнул ее рукой, кинул носки в сумку и приоткрыл дверь.

Привидение с трудом поднималось с пола. Оно терло макушку руками – там, наверно, будет шишка.

Затем призрак воспарил перед Артемом и, показав ужасную пасть, полную кариеса, заорал:

– Я все папе расскажу!!!

С воплями и проклятиями призрак полетел по коридору, периодически ударяясь о стены – очевидно, последствия контузии.

Артем вздохнул.

– У меня такое чувство, что я обидел человека ни за что. Может, стоило извиниться? – сказал он сам себе. – Но все же когда мне станет страшно?

Артем хотел лечь обратно в постель, когда на кровать неожиданно запрыгнуло чудовище с головой разъяренной мартышки.

– Ур-ра-а-ау-у! – заорало оно, протягивая к Артему свои жутки лапы.

– Здравствуйте, Петр, – вежливо поздоровался Артем.

Мартышка была обескуражена и скрестила руки на груди.

– Как ты узнал? – спросила она недовольно.

– У тебе ценник из магазина на маске, – указал на болтающуюся бирку Артем.

– Вот гадство, – выругался Петр в образе примата.

– Это забавно, наверно, – заметил Артем. – Но что ты тут делаешь?

Мартышка хмыкнула и развела руками:

– Как чего, помогаю тебе. Чтобы тебе стало страшно.

– Вот спасибо! – искренне обрадовался Артем и пожал примату руку.

– Так тебе стало страшно?

– Честно говоря, нет.

– Жаль, – мартышка была огорчена.

– Ну, может быть, чуть-чуть, – сказал Артем, чтобы не обидеть товарища. – Как ты узнал, что я здесь? Маша сказала?

– Не-е, Тихон раскололся, он слышал ваш разговор с этим охотником за привидениями.

– Понятно.

– Ну ты привидения видел?

– Если честно, ни одного.

– Понятно, и я не удивлен. Этот ваш Хомич просто шарлатан. Понятно, что ты никого не видел. И никого здесь не увидишь.

– Хотя тут заходила одна с босыми ногами. Ругалась, от шерстяных носок отказалась.

– Ага, это явно подставные актеры. Они хотят на твоей славе нажиться.

– Да ладно.

– Представляешь, как он прославится, если вдруг окажется, что его якобы привидения заставили почувствовать страх человека, который не может его ощутить. Он тут же станет звездой. Дальше деньги, известность и прочее.

– Понял, а тебе в маске не жарко?

– Жарко, – честно признался Петр.

– Так сними.

– Сейчас, только не так быстро. Маска мне велика, и пришлось подбородок приклеить на клей. Поэтому снимать нужно осторожно, а то я так без кожи останусь.

– Как ты ответственно отнесся к делу.

– Все ради тебя, дружище, чтобы напугать тебя. Готов из кожи лезть вон, чтобы тебя до смерти напугать.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Артем и чуть не прослезился – так был тронут.

– Да, только толку никакого. Ты как не чувствовал страха, так его и не чувствуешь.

И Петр стал осторожно снимать с себя маску. Но клей, видимо, кроме затека подбородка и в других местах на лице, поэтому снятие маски стало титаническим трудом для Петра. Пыхтя и рыча, он стал ходить из стороны в сторону, будто такое хаотичное движение могло как-то ему помочь. Но маска по-прежнему снималась крайне туго. Петр даже встал на колени, но все равно пластик отлипал от кожи крайне болезненно. В результате всех манипуляций маска смялась и прорези для глаз съехали в стороны, так что Петр оказался почти слепым. На предложение Артема оказать помощь Петр лишь фыркал и говорил, что у него все под контролем и он не нуждается в помощниках. Так, ползая на четвереньках и пыхтя, Петр залез головой под тахту семнадцатого века.

Артем, видя, что друг отказывается от помощи, сел на тахту. Вдруг задул ледяной ветер. Он прошелся по всем комнатам и залам дома. Потянуло кладбищенским холодом. Музей наполнился шорохами, словно мертвые кости скреблись по дорогому паркету. Воздух стал словно живым. Темнота стала еще чернее.