Т. Карна - Элеонора. Том первый - рассвет

По окнам стучал дождь, пока молодая учительница английского порхала у доски, с энтузиазмом пытаясь донести до девятиклассников материал, пропущенный мимо ушей в прошлый раз. Для некоторых из учеников девятый класс – решающий, потому как от того, насколько будет хорош их аттестат, зависит, попадут они на бюджет в выбранное училище или нет. Однако английский для поступления им вообще не нужен, из всего класса его и сдавать-то будут всего три человека, которые во время урока решают экзаменационные тесты для подготовки.

Нора тоже была частью этой троицы. Глядя на очередной вариант теста, который почти не отличался от предыдущего и вызывал одну только тоску, девочка вздохнула. Тесты, тесты, тесты… у учительницы, кажется, был бесконечный запас этих бумажек, и они всё никак не кончались. Нора решала их уже на автомате: если попадается это слово – его надо менять вот на это, даже текст читать не обязательно. Проставив на скорую руку давно заученные ответы, девочка посмотрела на часы. Ещё двадцать минут до звонка, а она уже закончила. Так, что происходит за окном?

Там дождливая осень. В небольшом провинциальном городке на севере страны это нормальная погода. Люди с раскрытыми большими зонтами куда-то торопились, наступая на упавшие листья, которые дворники ещё не успели убрать. Вот одного из таких прохожих окатила водой из лужи проезжающая машина: он всплеснул руками и, ругая весь белый свет, поспешил идти дальше. На лавочке в парке, часть которого виднелась из школьного окна, сидела молодая пара. Юноша держал зонт над собой и своей подругой, а та ему что-то увлечённо рассказывала. Видимо, это было что-то грустное, потому как вскоре она вся прижалась к нему, а он начал гладить её по голове, успокаивая. Потом пара ушла, да и дождь закончился. На ту самую лавочку пришёл дедушка с седой бородой и стал кормить слетевшуюся стаю голубей.

Прозвенел звонок. Радостные девятиклассники скинули свои вещи в рюкзаки, не желая слушать, что там задаёт учительница. Кабинет быстро опустел. Это был звонок с последнего урока, поэтому совсем скоро раздевалка наполнилась толпой учеников, спешащих быстрее остальных покинуть здание школы. Не прошло и десяти минут, как в холле не осталось никого, и только некоторые из учеников неторопливо переодевали сменную обувь. А Нора всё продолжала смотреть в окно. Птиц, которых кормил дедушка, распугали мальчишки. Старик, кажется, попытался сказать что-то хулиганам, но толку от этого никакого.

– Блин, Нора, ты вообще собираешься? – раздалось буквально над Нориным ухом. Девочка обернулась – рядом с партой хмурила бровки её любимая черноволосая подружка.

– Ой, не капризничай, – Нора повеселела и показала язык, начав складывать в рюкзак свою канцелярию.

Вообще, Маша учится в другой группе по английскому, так что её приход сюда для подруги значил только одно: Маша слишком долго ждала у раздевалки. А ведь эта девочка совсем не любит ждать – ей бы скорее пойти куда-нибудь да не сидеть без дела. Хотя в этом случае – стоять.

По пути в раздевалку Маша стала энергично жаловаться, не давая Норе и слова вставить:

– Ну нет, Нор, ты представляешь? Этот Владимир Александрович опять вызвал к доске меня! Третий урок подряд! Писать письмо перед всем классом! – активно жестикулируя, она чуть было не прибила рукой подругу, – Да мне, блин, никогда в жизни этот его английский не пригодится, а уж тем более вот это! Видеть его не хочу, вот ведь старый сыч! Вот скажи мне, скажи: за-чем? Он наверняка хочет мне средний балл для аттестата испортить!

– Так ты же сдаёшь его предмет, вот он и старается тебя отвадить от этого, – высказалась Нора, как только пыл подруги подутих. На самом деле, сама она выбрала английский только из-за Маши: они ведь обе прекрасно понимали, что одна девочка не сможет сосредоточиться на иностранной грамматике.

– Да ну тебя! – вспыхнула она с новой силой, – знаешь, что? Я назло ему сдам на все… сколько там можно набрать?

– Семьдесят, – подсказала Нора.

– Вот! Наберу все эти чёртовы семьдесят баллов!

– Давай-давай, покажи ему! – весело подзадоривала её подруга.

Мария рассмеялась, поправляя волосы под шапкой у зеркала, и вдруг задумчиво посмотрела на Нору:

– Я вот о чём подумала… Может, мне осветлить волосы? Чтобы были как у тебя, такие же… – она пару секунд подбирала слово, – пшеничные. Что скажешь? Мне пойдёт?