Рита Хоффман - Мрачный Взвод. Ведьмин час

– Прости, – сказала она.

– Нет надобности извиняться перед псом, – прорычал Дарий.

– Ты не пес. – Она не может найти в себе смелости, чтобы посмотреть на него.

– Но ты натянула мой поводок. – Она услышала его горькую усмешку. – Ты обещала, что никогда…

– Я должна была так поступить, – твердо сказала она. – Умрешь ты, умру и я, а встречаться со Зверем я пока не планирую.

Варна знает, что он ждал других слов, но у нее нет на это сил, как нет иллюзий на счет того, где они окажутся, как только она издаст последний хриплый вздох. Возможно, дух Дария уже в лапах Зверя, но она собирается оттягивать встречу с ним до последнего. Позволяя Рославе вырвать её душу из тела, она знала, что продается рогатой твари, но тогда ей казалось, что у нее нет другого выбора.

Свят ненавидит ее, Дарий зол, как черт, Нина обозлилась на весь мир и все из-за того, что она решила поиграть в прятки со смертью. Поступила бы она иначе, появись вдруг такая возможность?

Ответ на этот вопрос едет рядом, поникший, сгорбившийся и мертвый. Но он здесь. И если у нее появится вторая душа, она снова продаст её ради того, чтобы вытащить его из пекла.

Ночью выходить из катакомб под церковью запрещено – это одно из правил, которое нужно выполнять неукоснительно. Мстислав и Нина объясняют его каждый по-своему, но и кое-что общее в их историях есть – они оба уверены, что силы зла только и ждут, когда ребенок покинет святую землю, чтобы напасть на него и утащить в Ад.

В девять лет Варна впервые нарушила это правило и поняла, что опасения наставников сильно преувеличены, поэтому, когда ей снова понадобилось сбежать, она сделала это без малейших опасений.

Ночной воздух приятно холодит кожу, влажная трава щекочет ноги. Очень скоро штанины промокли насквозь, но после дневной духоты эта прохлада стала настоящим облегчением. Варна оглянулась, чтобы убедиться, что за ней никто не идет, и припустилась бежать.

Если кто-то узнает о том, что она покидает постель и уходит в лес, ей придется многое объяснить, а ответов у нее нет, как и четкого понимания того, зачем она это делает. Что-то непреодолимое влечет её туда, в чащу, где под покровом ночи Рослава учит её разным интересным вещам, которые помогут церкви в борьбе с чудовищами.

– Я пришла! – выкрикнула Варна, оглядываясь по сторонам.

Ведьма вышла из темноты и сотворила огонь из воздуха. Светящийся шар дает необъяснимо много света, освещая их обеих и лес вокруг. Варна поежилась представив, что это сияние увидят наставники и решат проверить, что здесь происходит.

– Я решила, что сегодня ты побоишься прийти. – Рослава потрепала её по волосам. – Здравствуй, Варна.

– Они долго не ложились, я не могла уйти раньше.

– И не надоело тебе жить по их правилам? – женщина тихо вздохнула и от этого вздоха настроение Варны переменилось.

И правда, сколько можно бояться наставников? Она получила меч, значит, стала взрослой, а взрослые не спрашивают разрешения когда уходят из церкви.

– Сегодня ночью жители всех окрестных деревень вышли к воде. Знаешь, почему? – Рослава смотрит внимательно, но не строго.

– Сегодня ночь Ивана Купала, – ответила Варна.

– Тогда почему ты и твои друзья спите, а не скачете через костры?

– Церковь не одобряет эти обряды. Они же, ну, – голос превратился в шепот, – языческие.

– А кто мы, если не язычники? – Рослава перекинула толстую косу через плечо и принялась перебирать её тонкими пальцами. – Твой дед был язычником, твоя бабка была язычницей и её родители, и их родители. И твои тоже, Варна.

Ведьма так часто называет её по имени, что становится неловко и сладко одновременно. В их первую встречу Рослава сказала, что имя имеет власть, и не стоит представляться кому попало, потому что это знание может быть использовано во вред.

Тогда, в тот июньский день, Варна сбила её с ног и попыталась вырезать глаз, потому что её нож ни на что больше не годился. Рослава не сопротивлялась, смотрела с любопытством, чем и сбила Варну с толку. Одно дело, когда приходится защищаться, и совсем другое, когда нападающим становишься ты сам.

– Почему не используешь свою силу, ведьма? – она нависла над Рославой и почти касалась носом её носа.

– Я спасла тебя от Полуденицы не для того, чтобы убить. – Молодая женщина держалась удивительно спокойно, учитывая то, что к её лицу прижато лезвие, от которого поднимается пар.

– Вовсе не спасла, я бы сумела дать ей отпор.