Александра Ковальски - Летопись Океана. Старый город

– И что с того? – безразличным тоном спросила Азалия. – Теперь мне не страшны крики глупой толпы!

– Помни о том, что именно «крики глупой толпы» отправили твою мать на костер инквизиции. Тебе следует быть осторожнее, если не хочешь повторить ее судьбу.

– Я не боюсь костра! К тому же я скоро уеду отсюда – климат Барбадоса мне вреден… Ветер поет мне о черном нефе под бордовыми, точно кровь парусами…. И о черноволосом капитане. Его имя – Шарль. Он, как и я… другой…

– И все же будь, пожалуйста, осторожнее. Не очень-то верю… сказкам.

– Это несказки! Ты просто глух!

– Может быть…

Предсказание Азалии сбылось… Черный неф под кроваво-багровыми парусами вошел в бухту у маяка. Такая крупная «рыба» была здесь впервые за много- много лет, но та ночь была особой. Три пиратских десанта, с трех кораблей, вычистили остров, стерев с лица земли и городок и поселок. «Паруса наших кораблей выгорели на солнце и нам нужна свежая кровь, чтобы вновь покрасить их!» – шутил черноволосый капитан флагмана. Ночь осветилась заревом пожаров, а восход окрасился кровью, ее

В ответ Доуэл рывком поднялся на ноги и, вплотную подойдя к Кити, взял девушку за подбородок. — Послушай меня, детка! Наэль, конечно, поступил глупо, и эта ошибка может слишком дорого ему обойтись. Если мы сейчас же не атакуем форт Картахены, то сегодня к вечеру кости нашего капитана уже дочиста отполируют стервятники. И только ты одна будешь тому виной, милая моя! Вам всё ясно, старпом? – свистящим шёпотом по-испански произнёс штурман, глядя ей в глаза.

было пролито столько, что хватило не только на покраску парусов нефов, но и неба до самого горизонта. Богатой добычей были набиты трюмы «Феэсфл» и «Энер» – черных лебедей и самого флагмана – «Вандерера».

Старик – смотритель со страху не спал всю ночь, с минуты на минуту ожидая гостей. Они явились на рассвете, громко и требовательно постучав в дверь его домика, прилепившегося к стене маяка, как гнездо ласточки к утесу.

– Хозяин! – зычно крикнул капитан, едва переступив порог дома.

Старик почел за лучшее не скрываться от незваных гостей. Он вышел к ним в ночном колпаке, рубахе и со свечой в руке.

– Что ты можешь предложить в обмен на свою никчемную жизнь? – грубо спросил его пират.

– Только искусство врачевателя, – смиренно ответил старик – смотритель.

– У меня на борту уже есть … – Шарль (а это был именно он) ошарашено замолчал, увидев за спиной смотрителя, в дверном проеме девушку. У нее были золотые волосы и пронзительный взгляд глаз цвета океанской воды. Отстранив старика рукой, пират стремительно приблизился к незнакомке и, глядя ей в глаза, полу спросил: «Ты – Азалия Кондор – дочь цыганки?!» Она кивнула в ответ. Он замер на месте.

– Я видел тебя во снах, … Азалия. Ты поедешь со мной! – сказал он, изучающее глядя на рыжеволосую. И добавил, обращаясь к старпому: «Мистер Костон, обыщите дом!»

– Зачем, Шарль? У нас ничего нет! – испуганно вмешалась девушка, но пират будто бы не слышал. Бесцеремонно взяв ее за руку, потянул за собой, к выходу; когда она начала сопротивляться, закинул на плечо и понес, крепко держа за ноги и, не обращая внимания на удары девичьих кулачков по спине.

***

Азалия лежала ничком на койке в капитанской каюте «Вандерера», третий день, отказываясь от пищи и воды; никого, не слыша и не видя; беспрестанно оплакивая свое прошлое – разграбление родного городка и смерть своего учителя. «Какой же дурой я была, когда ожидала прихода этих демоном с нетерпением! – мысленно ругала себя Азалия. – Они способны приносить лишь смерть и слезы! Будь они прокляты! И я вместе с ними!»

Вдруг голоса за тонкой перегородкой, отделяющей койку от остальной каюты капитана, привлекли внимание рыжеволосой. Там спорили двое мужчин. Голос одного из них она узнала сразу же – Шарль Доуэл – ее личный демон, ее черноглазое проклятие. Второй был ей незнаком, но сразу же привлек ее внимание силой, звучащей в нем.

– Мне надоело спорить с тобой, Абель. Довольствуйся моим ответом и не требуй никаких объяснений!

– А я не верю тебе, Шарль Доуэл и буду требовать объяснений до тех пор, пока ты не предоставишь их! Или пока Морис не поручится за тебя! А до того момента, Король Братства, коим я являюсь, волен поступать так как ему заблагорассудится.