Татьяна Пулас - Любить по-гречески. К Богам за пазуху…

Домой Йоргос ночевать не пришел. Вере не спалось и она пошла назад к отелю. Время было около четырех утра, когда вдалеке на пляже показались на топчане две фигуры. Свет полной луны, как прожектор на танцполе, предательски выдавал родные очертания бугристого мужского торса, который обвивали тонкие женские руки. Рыжая шевелюра языками пламени, то развратно извивалась, то исчезала, сливаясь с пробивавшимся из-за горизонта багряным рассветом. Одежда была разбросана по песку и Вере жутко захотелось развести костер и бросить их туда, вместе с рыжей Горгоньей головой. Чувствуя, как уходит земля из-под ног, она стала ловить ртом воздух, одновременно нащупывая рукой горизонтальную поверхность, чтобы присесть. Нужно было срочно что-то решать, куда бежать: вперед, чтобы вырвать из лисьих лап мерзавки своего жениха, или назад – в комнату, собирать чемоданы и забыть о своей мечте навсегда? Мозг напрочь отказался думать, глаза верить, а сердце сжалось и билось где-то в животе. Решение приняли ноги. Они тихо унесли ватное, едва живое тело прочь. Прочь от предательства, обиды и безысходности.

В комнате Вера достала чемоданы, которые, казалось, совсем недавно были с такой радостью и сладким предвкушением будущей свадьбы, разобраны и спрятаны подальше. На скорую руку, упаковав все свои вещи, она сунула чемодан под кровать. Потом, залпом осушила стакан, любимой когда-то, текилы и легла спать. Через час пришел Йоргос. От него разило потом и чужим запахом вперемешку с алкоголем. Вера не шелохнулась. Это уже был не ее Йоргос. Через несколько мгновений он захрапел и девушка тихонько выскользнула из-под тонкого одеяла.

Рассвет разгорался вовсю, а бар на пляже уже начал жить своей жизнью. Ожидая такси, Вера решила, напоследок, выпить чашечку греческого кофе. Впервые он показался ей горьким и отвратительным. Она думала об одном: о том, что чувство контроля над своей жизнью – это все-таки иллюзия. Все есть приходящее и уходящее, и мы не в силах ничего остановить или изменить. Она кожей чувствовала на себе пристальные взгляды и желала одного, чтобы у нее за спиной выросли крылья, которые унесли бы ее подальше от этого места. «Господи, сущный на небесах, да святится имя твоё… Если ты где-то неподалеку и видишь меня, подгони таксиста, чтобы он поскорей увез меня отсюда!» – взывала она к небесам глазами наполненными любовной тоски всех женщин на свете!

Через полчаса она уже мчалась в аэропорт, прочь от прошлого, прочь от предательства.

В отеле еще немного пообсуждали эту историю, а потом, как мне показалось, слишком быстро, переключились на новую пару: английскую танцовщицу Шерон и Йоргоса из клуба водного спорта.

Я не понимала, как такое могло произойти. Не только мир чешки Веры рухнул в один день, но и мой сахарный замок с карамельными петушками на макушке, созданный из любви и доверия пошатнулся, дав толстую трещину сомнения. Я возненавидела Йоргоса, так просто разрушившего жизнь той, которую, казалось, любил всем сердцем. И никто, кроме меня, больше одного дня не помнил об этой истории. Мне очень хотелось обсудить эту тему с моим мужем, но на каждую попытку убедить его в глубине трагедии, он отмахивался одной фразой: «Всякое в жизни бывает, дело молодое.» В моем же понимании подобное отношение к самому сильному и самому главному чувству на земле было непозволительно! Я любила само понятие любви. Я любила любовь!

В Греции есть одна народная песенка «Кики люблю, но нравится и Коко», где Кики и Коко это женские имена. Песня была написана в 1928 году и по сей день является всеми любимой и, не поверите, исполняется даже на свадьбах! Несмотря на то, что она шуточная, в ней прослеживается сама суть мужской половины Греции. Никто не осуждает, изменившего своей женщине, мужчину. Никто и никогда! Впрочем, и женщину не забросают камнями, сделай она подобное. Посплетничать за чашечкой кофе и сигареткой – это да, но начать хуже к нему (к ней) относиться – ни за что! Могут, конечно, разными хитростями отвлечь от новой пассии и вернуть в ложе к законной жене. Но, если нет, будут молчать, как рыбы. То есть, главное, чтобы не было серьезных последствий: ухода из семьи и брошенных маленьких детей. В этом случае – тут все будет, как у людей. Никто на сторону изменщика (или изменщицы) не встанет, а на его (ее) бедную голову падут все тяжкие. До 1982 года в Греции даже существовал закон о том, что если изменщика (изменщицу) застали в постели с любовницей (любовником), то, как есть, прямо с кровати, их доставляли в полицию, и составляли на них протокол. Главное, чтобы «застукавший» имел на момент разоблачения, одного полицейского и одного свидетеля. Дальше следовал развод, и жена, как пострадавшее лицо, в итоге получала все имущество. Худо приходилось бедолаге мужу и его любовнице, которые после развода не имели права узаконить свои отношения! То же самое происходило, если изменщицей оказывалась супруга, что случалось немного реже. После прихода ко власти Андреа Папандреу этот закон отменили. Есть мнение, что причиной стало то, что сам премьер-министр имел любовницу, на которой в последствии планировал жениться. Получается, что даже власти пытались бороться с полигамностью греков. Однако, неудержимую тягу к свободе и гены древнего предка похоже практически невозможно искоренить. Со временем, все чаще сталкиваясь с историями об изменах, и я стала относиться к ним с греческой философией, пришив к ней русскую поговорку: «Перелётный соловей: то на сосну, то на ель».