Александра Яковлева - Голубиные дети

А тут как будто привезли в глушь целых два класса из городской школы. Или даже из кадетского училища: туда как раз девчонок не берут. Теперь они одичали и гоняют птиц в пустом поле. Впрочем, не совсем пустом.

Больше бесхозных детей поражало только дерево, в тени которого они резвились. На лугу, в отдалении от леса, росла одинокая раскидистая ива. Ива была огромной. Нет, гигантской! Таких и в природе-то не существует, не то что в их деревеньке. Ствол был как целый подъезд многоэтажки, а ветви уходили на такую высоту, что у Пашки слегка закружилась голова. Хотя, может, она от всего сразу закружилась.

Пашка медленно сел на землю. Шурик и рыжий парнишка остановились не то видом полюбоваться, не то дать Пашке время.

– Наша Одинокая ива, – представил рыжий.

– Какой-то «Питер Пэн», – пробормотал Пашка. – Колоссально. Ещё скажите, что живёте на дереве.

– Не, – протянул рыжий. – Только Шурик живёт наверху, остальные у озера. Кстати, я Рыжий. – Пашка пожал Рыжему руку. – А с этим ты и так, похоже, знаком.

Шурик сделал вид, что не услышал.

– А ты почему наверху живёшь? – спросил его Пашка, будто всё остальное его не удивляло.

– Тонуть не люблю, – отрезал Шурик. Ясно было, что больше он ничего не скажет. Пашка сделал вид, что ему и неинтересно.

– А там что, среди веток?

На вершине Одинокой ивы темнело нечто, похожее на громадное гнездо.

– Скоро сам узнаешь. – Шурик недобро ухмыльнулся. – Ты как, дохляк, лазать-то умеешь?

Ещё сыщик Шерлок Холмс говорил: «Отбросьте всё невозможное, и то, что останется, будет ответом, каким бы невероятным он ни казался». Пашка отбросил, и остаток ему совсем не понравился.

Невозможно, чтобы Шурик был таким грубым, даже понарошку: он парень добродушный. Невозможно за один день так здорово загореть и вообще измениться. Невозможно найти в их деревне столько детей и взрослую тётку, которая согласилась бы стать ведьмой из голубятни. И уж совсем невозможно вот это огромное дерево, на которое Пашка лез, кряхтя и сдирая ладони.

– Ну, давай, не тормози, – подгонял Шурик. Сам он карабкался ловко, прямо как Спайдермен. А Пашка с непривычки быстро выдохся. Руки, в жизни не поднимавшие ничего, тяжелее книги, дрожали.

– Отстань ты от человека, – заступался Рыжий. – В его вселенной это, может быть, предел скорости!

– А человек ли он? – философствовал Боба. – Вдруг он улитка? Или черепаха.

Высокого и плотного Бобу они встретили у подножия дерева, и Рыжий зачем-то позвал его за компанию.

– Черепахи знаешь, как носятся! Им просто нужен повод, – спорил Рыжий.

– Значит, и новенькому нужен повод. Эй, новенький, представь, что под тобою лава, – предложил Боба.

«Пол – это лава», – обожгло воспоминанием.

– А как же канатные дороги, тарзанки – вот это всё? – спросил Пашка, когда, наконец, смог говорить.

Они сидели на широкой, как дорога, ветке, всего лишь второй от земли. Шурик разрешил передохнуть, и Пашка просто лежал, раскинув гудящие руки в стороны. Дерево грело спину.

– У нас особо не заморачиваются, – пояснил Боба. – Это ж строить надо, а его Мальчишество только игры любит.

– Его Мальчишество? – Пашка приподнялся. – Это ещё кто?

– Не сказали, да? – Боба посмотрел на Шурика. Шурик помотал головой, и Боба замолчал.

– Ну, чего вы? Скажите! – попросил Пашка. – Это ваш король? – Внезапно блеснула надежда: – Это Макс, да? Макс же, да?! Ну, вы вообще даёте! Я уже реально поверил, что в другой мир попал! Полное включение! Колоссально! Чего раньше не показали такое крутое дерево? Шурик, ну всё, стань на секундочку обычным, скажи честно!

Рыжий и Боба переглянулись и покатились со смеху. А Шурик смотрел на Пашку внимательно и как-то с жалостью. Он сказал:

– Ладно, так и быть. Признаюсь. Если честно… – Он подержал мучительную паузу. – Тут есть лестница.

Рыжий и Боба снова покатились. Даже Шурик не удержался: уголки его губ дрогнули, поползли в стороны.

Мальчишки смеялись, и Пашка ясно видел: нет, эти не снытинские, они чужие. И совсем ему не друзья. А хуже всего то, что Макса нигде нет.

К вершине Пашка так вымотался, что еле держался на ногах, хотя ребята и повели его по «лестнице» из плоских древесных грибов. Наверху ветер дул сильнее, раскачивал ветви. Вместе с ними раскачивались и мальчишки, будто на палубе корабля.

– Вот поэтому все живут внизу, – сказал Рыжий. – Ну, кроме Шурика.

Пашка забился в развилку ветвей и там переводил дух, стараясь не смотреть вниз. Вместо этого он разглядывал нечто огромное и шарообразное, свитое из ивовых прутьев. И впрямь, будто гнездо. Вблизи оно больше напоминало улей или домик птицы пеночки – очень большой пеночки, размером с носорога.