Александр Фомичев - Ратибор. Идите сюда, собаки!

– Это ты, племяшек, не легенду ли про Проклятую долину и находящуюся в ней деревеньку Твердоземье сейчас вещаешь? Давно хочу туда кого-нибудь отправить. Разведать, так сказать, что к чему… Что явь, а что вымысел…

– Про неё самую, дядя, про неё – самую…

– Сказка-то известная, да правда это или нет, проверить никак не можем мы; окружена та деревня кольцом гор высоких, что перекрывают доступ к этой самой лощине, а единственный вход в неё здоровенным валуном завален… По слухам, сам Мельванес и заткнул проход к посёлку сим камушком огромным, дабы никто проникнуть к несчастным жителям не мог да захоронить их… Души тех сельчан ему принадлежат, говорят, пока не присыпаны землицей их тела и жив сам мрачный волхв.

– Не произноси его имя вслух, Рат, я же просил…

– Да плевать, Яр, хотел я на этого Мельванеса! – взорвался сердито Ратибор. – Пусть приходит за мной этот жалкий колдунишка! Я ему головёнку его тёмную откручу и лампаду из его черепа сделаю; буду с ней на нужник по ночам ходить, когда приспичит…

– И всё же покумекать насчёт того, как противостоять этому шаману, нам надо бы… На случай, если хотя бы треть всего того, что про него болтают – правда, тогда хлопот с ним мы не оберёмся… – Святослав обвёл взглядом своих приятелей. – Убедили вы меня. Какие будут предложения?

Лишь молчание в ответ услышал князь. Трое друзей, начальник городской стражи и Емельян задумчиво переглянулись.

– Может, его попробовать перекупить? – подал, наконец, несмело голос примолкший было Ладимир. – То есть больше предложить, чем Кулбах?.. Насыпать колдуну злата мешок… Авось и отвалит, а?

– Это из каких, интересно богатств ты ему куль с золотом отсыпать предлагаешь? – нехорошо прищурился Святослав.

– Ну, это… Я не знаю… Может, придумаем чего… – замялся смущённо Ладимир.

– Так, вот иди и думай! – мигом вскипел Святослав. – Мешок с золотом – с тебя! Свободен!

– Да где же я, княже, столько добра возьму…

– А ты поскреби по сусекам! Свободен, я сказал!

Ошарашенный Ладимир поднялся и, опустив плечи, под сочувственными взглядами приятелей понуро поплёлся к выходу.

– Ты чего, Свят, и правда на него хочешь столько золотишка повесить? – пробурчал неодобрительно Ратибор. – Да он за всю жизнь не наскребёт и половины, даже если жрать не будет целыми сутками…

– Можно подумать, я не знаю этого, Рат! – огрызнулся зло Святослав, явно пребывавший не в духе. – Да только у меня нет для этой магической образины лишней котомки с металлом драгоценным, столь нужным нам самим! Война на носу, Мирграду деньги ох, как понадобятся! Чем я хотя бы жалование ратникам платить буду, а?!

– Да это понятно, – буркнул угрюмо Ратибор. – Я тебе ничего и не говорил по поводу того, что платить надо этому волшебнику хоть медяк какой… Да есть чуйка, что злато его не интересует, ибо деньги, это тлен…

– Так говорила Благана… – Мирослав удивлённо уставился на рыжего товарища. – Кажется, я понимаю, куда ты клонишь…

– И я врубаюсь, – кивнул Яромир. – Почему нет? Попробовать можно! Других вариантов всё равно не видно. Только уговорить её надобно, а это, чую, будет ох, как непросто…

– Стоп, стоп, – взвился нервозно Святослав, – зато я вот ни хрена не врубаюсь, о чём вы тут толкуете?! Я что, по-вашему, настроен сейчас загадки разгадывать, которыми вы вещаете?!

– Нужен нам против этого Мельванеса такой же колдун. Или колдунья… – степенно пробасил молодой богатырь.

– И у вас кто-то есть на примете? – князя, наконец, озарило.

– Есть! – чуть улыбнулся Ратибор. – Познакомились мы с одной любопытной ведуньей, когда в Борград ездили… У тебя Добролюб далеко? Можешь его к нам пригласить? Надо бы кое-чего у него уточнить…

– Да в соседнем крыле, отсыпается с дальней дороги. Сейчас вызовем, коль такое дело… – Святослав взял со стола небольшой серебряный колокольчик и резко позвонил в него. Тут же в трапезный зал отворилась дверь и появившемуся в проёме неприметному слуге было велено немедленно привести сюда Добролюба. Спустя буквально пару-другую минут заспанный знахарь уже был на месте, недовольно бурча, что покой он, кажись, найдёт только в могиле.

– Что случилось? – проворчал он уже более миролюбиво, когда увидел ожидавших его воинов. – У тебя, Емеля, опять где-то в непотребном месте занозы застряли?

Нет, уважаемый, слава богам… – княжий племяшек смутился и густо покраснел.

– Что можешь сказать о такой персоне, как Мельванес? – спросил присевшего на край скамейки Добролюба Ратибор и обрисовал старому знахарю в общих чертах сложившуюся ситуацию.