Алексей Дэзи - Детский лепет и юное буйство. Маленькая повесть

– Юль, у тебя банка есть трехлитровая? – Дорохов спрашивает.

– Зачем тебе?

– Чтобы было куда пиво налить.

– Ох, не нравится мне это, – Юлька отвечает. – Ладно уж, берите.

– Пойдем с нами! – Юльку зовем. А она ни в какую. И даже банку дала как-то неохотно, с условием, чтобы вернули. Поехали мы.

До этого дня я даже не знал, что у нас такие места есть. Оказывается, по всему городу стоят вагончики, из которых продают на разлив пиво. Такие места называются «пивточки», а самая хорошая из них, где пиво дешевое и не разбавленное, находится у черта на куличках на другом конце города. Все это мне Дорохов рассказал.

Приехали, купили, отошли от пивточки метров на пять, сели под каким-то навесом, сидим – пиво пьем, на пивточку поглядываем. Денег нам хватило только на два литра. Даже сдачи не осталось. А у пивточки какой-то шорох, мужики какие-то, двое, деньги в окошко суют, а им пиво не наливают. Мужики ругаются, возмущаются, просят даже. «Что?!» – орут на всю Ивановскую, – «Неужели никакой посуды нет?! Так дай, мы любые деньги заплатим!». «Да нету у меня!» – продавец из пивточки кричит, – «Не! -Ту!». Мужики вроде бы успокоились, поняли, что у продавца и вправду посуды нет. Но от пивточки не отошли, ждут чего-то, осматриваются. Тут один из них нас увидел и бегом в нашу сторону. Подбежал, говорит: «Мужики, пиво хотите?». Мы, понятное дело, хотим. А он нам объяснил. Оказывается, в затруднительное положение попали мужики. Решили они после работы пиво попить. И поперлись они, так же, как и мы, через весь город на лучшую пивточку. Приезжают, а на пивточке посуды нет. Денег-то у них – завались, могут хоть неделю подряд нас пивом поить, если мы с ними банкой поделимся.

И вот сидим, уже вчетвером пиво пьем. Мужики веселые оказались, пиво по три литра банку за банкой заказывают. Про какую-то Олю рассказывают. Какая она, мол, классная и как, мол, все у нее на месте. А нам с Дороховым и рассказать нечего. Не было у нас никаких Оль. А мужики про Олю поговорили, потом на Свету перешли. И тоже, какая она классная и как у нее все на месте. Свет у нас с Дороховым тоже не было, поэтому мы молча сидим и пиво на халяву дуем. А мужики со Светы перешли на прошлую ночь, как они в прошлую ночь пили вчетвером со Светой и Олей и в карты резались. Тут меня как будто прорвало и я ни с того ни с сего пустился рассказывать, какие мы с Дороховым лютые в игроки в карты. А мы с ним, кроме как в дурака, да и то редко, карт в руках не держали. А Дорохов меня поддержал. «На прошлой неделе», – говорит, – «одного лоха на стольник обули». То, что Дорохов такими словами бросается: «лох», «обули», – я тоже до сих пор не замечал. Мужики оживились: «Давайте, – говорят, – в буру играть пара на пару!»

Пришлось нам с Дороховым признаться, что мы не знаем, что такое бура. «Мы, – говорю, – в основном, в преферанс играем», и только об одном молюсь, чтобы они на преферанс не согласились. «А мы научим!» – отвечают мужики.

Дуракам везет, новичкам тоже, а у нас комплект. Через два часа мы у мужиков выиграли кучу денег. Те уже и не веселые вовсе, и на часы поглядывают, – торопимся, мол. А мы все выигрываем и выигрываем. «Ладно! – говорят мужики. – Домой нам пора! Давайте рассчитываться. Только у нас таких денег нет, мы вам меньше заплатим, зато в долларах». А мы с Дороховым к тому времени совсем добрыми стали. «А черт с вами! – говорим. – Не надо нам никаких денег!» Мужики обиделись, – долг чести и все такое. Всучили нам десять долларов и ушли. Даже пиво, а его еще литра два оставалось, не допили, нам оставили. Мы его решили не допивать, а вылить.

И тут мне стало плохо. Пиво выливать начал, чувствую, сейчас упаду, и банку выронил. Разбилась банка – нечего Юле отдавать. Я даже заплакал от досады. Еще и блевать потянуло. Стою я, ухватившись за навес, на осколки Юлиной банки блюю и плачу, а в голове одна мысль – как я за эту банку перед Юлей отчитываться буду? Рвет меня совершенно прозрачной жидкостью – вода и вода. Я вдруг подумал: «Все пиво в сухом виде в желудок впиталось, одна вода осталась», – и так мне от этой мысли весело стало, что я даже рассмеялся.

– Дорохов, – говорю, – все пиво в сухом виде в желудок впиталось, осталась одна вода. Представляешь, лежит оно сейчас в желудке в виде брикетов! – и смеюсь, понятное дело.

– Молодой ты еще, – он мне отвечает. – Эко тебя развезло!

А отвечает-то как-то неуверенно, через слово запинается. Я говорю:

– Сам ты пьяный, через слово запинаешься!

– На себя посмотри! Тебя вообще не понять!