Людмила Лебедева - Здесь вам не Диканька. Мифология земель КУБа

С той страшной встречи прошло время. Кузнец уже подзабывать стал, какого ужаса в ту ночь натерпелся. И тут довелось ему поехать в Кизел (родня у него там жила). Да и на базар хотел заглянуть. Вот идёт кузнец базарными рядами, видит, стоит знакомый мужичок, а рядом с ним – тот самый конь. А хозяин коня хитро так Митрию подмигнул и говорит вполголоса: «Скоро я снова к тебе заеду. Не доделал ты в прошлый раз дело своё. Если в следующий приезд до полуночи не справишься, на месте этого жеребца твой Егорка окажется».

Услышав такое, кузнец белее полотна сделался. Куда уж там до родни! Готов был вперёд своей лошадки назад бежать.

Вернулся. Навстречу ему соседка Макарьевна идёт. Говорили про неё, что она всякие секреты знает. Местные к Макарьевне ходили кто грыжу заговорить, кто ребёнка от щетинки вылечить. Увидела бабка кузнеца, давай расспрашивать, что случилось, коли лица нет на нём. Не выдержал Митрий. Рассказал о своём несчастье.

– А ты не тужи раньше времени. Беде твоей можно помочь – отвечает Макарьевна. – Конечно, гость твой страшен. Ведьмак он, люди его конюхом зовут: уж больно любит лошадей, только не обычных. Увидит, у кого мальчишка подрастает, ищет, как его в очередного жеребца превратить. А ты вот что, придёт к тебе конюх, ухитрись гвоздь подковный ему в руку вложить, приговаривая при том: гвоздь, зло пригвозди, а сынка сбереги. В гвоздях-то своя сила есть: отрока они в конском обличье держат, а ведьмака бессильным делают.

Поговорил кузнец с бабкой, немного успокоился, стал конюха ждать. Вот через три дня вечером так же появляется он, просит коня подковать. Давай, мол, остальные гвозди-то в подкову всади, а то сына лишишься. Вспомнил кузнец бабкин совет, взял гвоздик, но вместо коня к мужику двинулся. Схватил его за правое запястье, попытался было тот увернуться, да Митрия Господь силой-то не обделил. Удержал он ведьмака и, когда тот левой рукой попытался оттолкнуть его, с силой гвоздём в правую ладонь конюха ткнул, так, что у того кровь потекла. Взревел тут ведьмак и упал без сил, а конь его в тот миг человеком стал. Поблагодарил кузнеца за своё спасение и пошёл своих родителей разыскивать, у которых его некогда конюх забрал.

Митрий конюха выгнал и домой вернулся. Говорят, Егорка его подрос и тоже хорошим кузнецом стал, нашёл себе жену-красавицу. И всё у них ладно было. Конюх с той поры пропал, лишившись ведьмацкой силы, а бабка Макарьевна ещё долго людям помогала своими секретами.

Как-то разговорились с одним знакомым. Прочитал он в местной газете историю о том, как двадцать лет назад восьмилетний мальчик зимой в лесу заблудился. Пошёл с ребятами на лыжах кататься, отстал и пропал. Искали его почти три дня по морозу и лесным сугробам. Чудом спасли. Вот Иван Алексеевич и не удержался – решил поделиться рассказом о другом человеке, который тоже некогда в тех же местах пропал.

– Я скажу вам, что мальчонка тот неслучайно заблудился в наших лесах. Это нам кажется, что все стёжки-дорожки здесь хожены-перехожены, и потеряться никак невозможно. Да только ещё в пору моего детства (а было это в 30-е годы прошлого века) у всех на слуху был случай с одним рабочим. Дали ему поручение. Нужно было сходить в соседний посёлок. Я уж точно не помню, что там ему надо было, мал тогда был, но вот то, что вернуться он должен был к вечеру, в память врезалось. Однако ждали его двое суток с лишним. Уже стали думать, что загинул где. Времена тогда сложные были.

Но Николай (так рабочего звали) вернулся. Говорили, как только до дома добрался, заснул мертвецким сном. Ещё сутки его разбудить не могли. А когда проснулся, рассказал, что случилось.

Пошёл он в посёлок, тормозок с собой взял. Дорога всё ж неблизкая. Чтобы путь сократить, решил лесом добираться. Спустя какое-то время встретился Николаю человек средних лет, спрашивает: «Куда путь держишь?» Николай ответил. «Вот и чудненько, – обрадовался встречный, – вдвоём веселее идти будет. Я ведь тоже туда направляюсь». Так идут они, о том о сём беседуют. Вот время уже за полдень, проголодался Николай, предложил попутчику перекусить. Тот не отказался. Присели на полянке, достал каждый по тормозку. Угощают друг дружку. Тут Николай и говорит: «Нехорошо за стол не благословясь садиться». И давай креститься да «Отче наш» читать. Глядь, попутчик его исчез, будто и не было его, и еды, которую тот на лужайке раскладывал, тоже не стало. Да и вместо бела дня уже глубокие сумерки оказались.