Григорий Шепелев - Последняя почка Наполеона

– Мы запросто можем с голыми сиськами туда влезть, – предложила Катя.

– Не остановят их твои сиськи и даже задница! Там – особо охраняемая зона, ясно? Вас примут не полицаи, а фэсэошка.

– Тогда в лесу надо выступать, на пне, – разозлилась Настя, взяв из пакетика пару чипсов, – там, может быть, не примут!

– Конечно! И не мороженных кур совать себе в письки, а живых ёжиков! – подхватила Маша, – вот это будет мощный удар по Путину!

– А концепция? – удивилась Катя под общий хохот.

– Что тебе непонятно? Пассивная оборона – это верный путь к поражению. Кстати, Лёнька! Надо поставить противотанковые ежи напротив Кремля.

Два парня всерьёз задумались.

– Со стороны Спасских ворот? – спросил Лёнька.

– А Путин въезжает там?

– Да, наверное.

– Значит, там!

– А как назовём?

– "Бунт ёжиков". Или что-нибудь в этом роде. Ну, типа, даже ежам всё ясно!

– Одну минуту, – достала Настя айфон. Зашла в интернет. Что-то набрала. Предостерегающим жестом подняла палец, – "Ёж – хищный лесной зверёк, покрытый колючками". А, вот видите – хищный! Меня смущает то, что он – хищник. Мы – пацифистская группа.

– Я думаю, есть ежи-вегетарианцы, – предположила Катя, – они грибы едят.

– Класс! Ещё и грибы! – возликовал Лёнька, – ежи-вегетарианцы и грибоеды! А ежи-геи есть? Если есть – отлично! Их не устроит закон о запрете гей-пропаганды. Бунтующие ежи-гомосексуалисты, объевшиеся грибов, сольются с "Бунтующими малышками"!

– А ты будешь контрацептивом, – предупредил Серёга.

– А ты кем будешь?

– Он будет жертвой аборта, – бросила Настя, – если серьёзно, то мне идея эта понравилась. Надо как-нибудь недвусмысленно дать понять, что наши ежи – не хищники. Пусть они бунтуют, например, против браконьерства чиновников.

– Ага, – усмехнулась Маша, – и все подумают, что ежи защищают свой кусок мяса!

Настя задумалась.

– Как же быть?

– Да элементарно, – бросил Серёга, – Вольтер сказал: "Мне очень не нравится то, что вы говорите, но я готов отдать жизнь за то, чтобы вы могли это говорить!"

– И что?

– Мы не разделяем взгляды ежей по некоторым вопросам, но мы готовы им помогать.

– По некоторым вопросам? Слушай, но это – принципиальный вопрос! Знаешь поговорку: "Против собак волков не зови!"?

– Мы против волков позовём лисичку, – сказала Маша, глядя куда-то вдаль, и вдруг заиграла бравурный марш на двух струнах, – вот она, уже здесь! Рыжая лисичка.

Все повернулись к ресепшену и увидели Таню. Она шла по коридору к ним. Ей сопутствовала худая, темноволосая девушка с чуть склонённой к левому плечику головой, большими глазами и носиком, на который взглянул бы с завистью Арамис. Она несла скрипку.

– Вера, – представила свою спутницу Таня, когда они подошли. Бунтари уставились на скрипачку. Та улыбнулась им.

– Добрый вечер.

– Привет, – откликнулась Настя и захрустела чипсом. Обе её подруги и два художника продолжали молча таращиться. Неприязненно ощущая холод этого затянувшегося безмолвия, Таня села в одно из свободных кресел. У неё ныли стопы, натруженные ходьбой. Она сняла обувь и положила ноги на стул, который стоял прямо перед нею. Серёга подал ей банку пива. Тяжёлый рок продолжал сотрясать подвал.

– Вы ведь панки, да? – уточнила Верка, также присев и не выпуская из рук футляра, – я потому захотела с вами провести время, что много знаю о панках. Панки ведь не хардрокеры! К тем, конечно, ни на какой козе не подъедешь. А вы – ребята вполне открытые для общения.

– Как меня задолбали эти штампованные, тупые стереотипы, – вздохнула Катя. Маша, давя зевок, ритмично забарабанила по гитаре пальцами и взглянула на Верку, как на раздавленного клопа.

– Это был с твоей стороны вопрос или утверждение?

– Это было предположение.

– Ты скрипачка?

– Скрипачка.

– Тогда, конечно, ты со своим абсолютным слухом и абсолютно стереотипным мышлением скажешь нам, что панки не попадают в две ноты из десяти, и как наглядный пример приведешь "Sex Pistols"! А я тебе как обратный пример приведу "Off Spring".

– Да я со своим абсолютным слухом и про "Off Spring" много интересного расскажу, – улыбнулась Верка, – две ноты из десяти для них – не предел.

Лёнька рассмеялся.

– Две ноты из десяти? Куда им до наших маленьких беспредельщиц! Они в две ноты, наоборот, попадают, а в восемь – нет!

– Лёнечка, заткнись, – мяукнула Настя, – в мурло-то я ни одного раза не промахнусь! Ведь ты меня знаешь. Танечка! У тебя колготки уже протёрлись на пятках.