Виктор Квашин - Светлан Голосеев – гвардеец монгольского императора

Я довёз Лиру на такси. В пути она подремала у меня на плече – утомилась. Прощаясь, не удержался:

– Что скажете, роль щита мне удалась?

– Я вам очень благодарна! Правда. Кстати, знаете, что означает славянское имя Вадим? Происходит от древнерусского «вадити», что значит «сеять смуту». Отсюда Вадим – спорщик, побудитель раздора. Спокойной ночи!

– Братцы, гляньте, вроде дома. Дошли что ли, дядя?

– Дошли, славяне, дотерпели, горемычные, скоро уже. До восхода в лагере будем, хуаран по-ихнему.

– Да уж выучили. Что там за лагерь, дядя?

– А вот для таких, как вы. А что там с вами будет, то у начальников спросите, мне не положено с вами языком чесать, и так командир ваш добрый, не бьёт, не ругает.

– Добрый? Ну, ты скажешь, дядя!

– Это, славяне, вы других, верно, не видали. А вон уж и палатки видны, герами 104 104 Гер – дом (монгольское) – то же что юрта прозываются. Жить в таких будете. Ну, вот и ворота. Поеду к командиру за расчётом. Дай вам Бог, сынки!

– Сю-юн! Слушать меня! Мы закончили этот переход! Вы старались и одолели трудности. Так вы становитесь настоящими воинами Великой Монгольской империи! Здесь будем стоять. Тогооч, готовь сытную пищу! Всем перед едой выдать по черпаку кумыса! Позволяю отдыхать. Отлучаться нельзя, помните Ясу!

– Братцы, что же это, опять в чистом поле жить! Даже в лагерь не пустили…

– Не гунди, Веселин, от твоего нытья решение командира не изменится, только на нас тоску наводишь. Поди, сүннэй-тойон знает, что делает. Зато кумыса дадут.

– Да что тот кумыс – вонючее пойло.

– Отдашь мне свой черпак?

– Ага, дождёшься, чтобы я единственную радость тебе отдал! Я ж думал, запишусь в войско татарское, мне тёплую шубу дадут, справного коня, саблю вострую, да девку тёплую. А тут, вон, последние ичиги протёр, босиком по мороженой землице бежал, а теперь на ветру оставили сопли морозить. Скорее бы тот кумыс принесли. Подвинься, хоть ноги в солому зарою, не отморозить бы…

– Смотрите, народ какой-то к нам пожаловал, с повозками. Чего-то делать станут?

– Выгружают жерди какие-то. Шалаш, что ли ставить собираются? Братцы, мы ещё в шалаше зимою не жили.

– Так пролетье уже, значит, начальники считают, что славянам и шалаши сойдут.

– Да не шалаш. Это такой дом татарский. Я видал, они с такими кочуют со скотиною своей. Разобрал, в повозку закинул и поехал, на новом месте быстренько собрал, вот и живи, пока не надоест.

– Айда спросим, чего это они нам городят. Видом, вроде бы славяне, только одёжка татарская.

– Эй, люди, вы по-русски изъясняетесь?

– Ещё как! Мир вам, славяне! Но вы близко не подходите – не положено.

– Это чего это?

– Вы нечистые пока.

– Сам ты нечистый!

– Да не бузи, молодец. Приказ таков – прежде помыть вас, а после уж к людям пускать. Вдруг заразу в хуаран затащите. Давно мылся то, орёл?

– Да и не припомню. Дома ещё с тятей парились. Ладно, мы тут постоим. Расскажи, дядя, что делать-то собираетесь?

– Так баню вам ставим. Это быстро. Топить дольше.

– А где дрова?

– Э-э, в этих степях дрова только для самых знатных, и те в обычае кизяком топят. Не боись, всё будет в лучшем виде. Мы своё дело знаем!

– Братцы, кизяк – это навоз, что ли? Навозом баню топить? Да мы задохнёмся там!

– Эх, то-то жизни отрок не видывал. Да не хуже дровяной банька будет. Выйдешь, скажешь, понравилась ли. Вот, видишь, уже и корпус почти собрали. Теперь сверху покрышку натянем – и дом готов. Хочешь, живи, а хочешь, банься. Эй, Крут, Белян, таскайте камни с подводы. Дрёма, кизяк неси. Как уложите, зажигай. А я покуда с новенькими поболтаю. Откуда ж вас пригнали, молодцы?

– С Руси, дядя, откуда ж русские люди бывают… Ты лучше сам скажи, какими судьбами оказался, что тут делаешь.

– Так рабы мы, и тем всё сказано.

– Рабы?.. И не страшно?

– Смешной ты, однако. Бывает людям и похуже. Живы, сыты, нынче ещё не биты – уже радость.

– А где же вы живёте?

– А вон, в той стороне, видишь, дымы? Там землянки наши.

– Много вас там?

– Много, наверно, тысяч несколько.

– И что делать заставляют?

– Кого как. По ремеслу, по умению. Больше всего люду на строительстве. Много строят, очень много. Когда меня пригнали, тут деревня была, а теперь видишь, град великий и ещё больше будет! Нашим всем дела хватает: кто дома строит, кто землю копает, иные скотину пасут, ухаживают, кто татарам прислуживает, а вот мы, видишь, кизяк сушим, татарам разносим. Сегодня вам баню истопим – грейтесь-мойтесь, славяне!