Леонид Волчек - Миша

В палату вошли двое. Тот, который шёл впереди, был одет в медицинский халат и держал перед собой рентгеновские снимки. Чуть позади него шёл мужчина в форме капитана милиции. Они оба проследовали мимо Миши к окну, и, как понял Миша, очередной раз стали рассматривать снимки, наложив их на большое оконное стекло.

– Я ещё раз говорю вам, что этот человек не пострадал в аварии. Вы уверены, что ничего не перепутали? – сердито произнёс врач, скатывая снимки в трубочку.

– У меня протокол с показаниями двух участников происшествия и протокол со свидетельствованиями фельдшеров реанимационного автомобиля – убеждённый в силе составленных им бумаг, громко заявил милиционер. Они оба повернулись к Мише и посмотрели на него, словно обвиняя в подлоге.

– Это вас сбила машина, или наши архаровцы опять что-то напутали? – подойдя к Мише, врач принялся по очереди сгибать и разгибать Мишины конечности.

– Меня, – неуверенно произнёс Миша негромким голосом.

– Ну, вот! – довольно воскликнул милиционер.

– Он абсолютно здоров! В смысле, скелет и мышечные ткани у него без повреждений! – всё так же сердито произнёс доктор. – Может его просто зря сюда привезли?

– Ну, не знаю, – милиционер открыл свою папку, минуту бегал глазами по написанному от руки тексту, а затем продолжил. – Микроавтобус сбил его первым. Ударом пострадавшего выбросило на перекрёсток, где на скорости шестьдесят пять километров в час с ним столкнулся джип «Грандчерокки». Тормозить джип начал сразу после столкновения, а пострадавший продолжил своё движение с заданной джипом скоростью, и, пролетев несколько метров, грохнулся об асфальт. Водитель джипа утверждает, что об асфальт пострадавший грохнулся головой. Всё. Труп.

– Какой труп? Что вы несёте! На нём ни царапин, ни ушибов, ни ссадин! – вспылил окончательно доктор. – Встать можете? – обратился он к Мише.

– Могу, – уверенно проговорил Миша.

– Почему лежите? – нахмурил брови сердитый доктор.

– Я хотел встать, но медсестра, возившая меня на рентген, запретила это делать.

– Похвальное послушание, – доктор одобрительно хлопнул Мишу по бедру. – Не смею вас больше задерживать, молодой человек. Вот вам снимки, как доказательство удивительных и чудесных последствий после столкновения вас с быстро движущимся автомобилем. – Доктор повернулся к милиционеру и продолжил, – он, господин капитан, в вашем распоряжении.

В фойе капитан пропустил Мишу вперёд. Миша, толкнув тяжёлую стеклянную дверь, вышел на широкое крыльцо клиники. В этот момент в плотных тучах образовался просвет, и солнце, словно приветствуя Мишу, бросило слепящий луч прямо ему в лицо. Миша зажмурился не столько от света, сколько от неожиданной боли в затылке. Она возникла словно импульс электрического тока, вспыхнув и погаснув одновременно с лучиком солнечного света. Эта неистовая боль пошатнула Мишу, будто он получил удар увесистой палкой прямо в область затылка. Милиционер услужливо подхватил Мишу под локоть.

– С тобой всё в порядке? – спросил он, заглядывая Мише в лицо.

– Всё нормально, – уверил милиционера Миша. Боль исчезла, оставив в голове лёгкий неназойливый звон, о котором Миша мгновенно забыл.

– В таком случае, до свидания, жду завтра в отделении, как договаривались, – доброжелательно произнёс милиционер, поднёс руку к козырьку фуражки и двинулся прочь от клиники, оставив Мишу на крыльце одного.

Юноша огляделся, пытаясь сообразить, в какую сторону ему двигаться. Надобность в поликлинике отпала. Зуб не давал о себе знать. Миша ощупал зуб языком и не обнаружил в нём даже намёка на самую маленькую червоточинку. Все эти странности нужно было ещё обдумать. Куда идти теперь? Миша стоял на крыльце и крутил головой по сторонам. Улица была пустынна, только в небольшом скверике рядом с клиникой, сидел на лавочке одинокий человек. Мужчина. Когда Миша посмотрел в его сторону, человек призывно махнул рукой. И тут Миша всё вспомнил. Вспомнил этого человека, так похожего на его отца, когда тот был молодым, и на дядю, изнурённого тяжёлой болезнью. Мише стало нехорошо. Сильное желание убежать, спрятаться от этого человека, возникло вместе с осознанием, что тот его спас от смерти. Убежать хотелось не потому, что Миша был неблагодарным. Ему стало страшно. Он испугался знаний, которые сейчас ему откроются. Миша пришёл в ужас от мысли, что через минуту узнает цель, для которой его оживили, убрав все симптомы надвигающейся смерти, а вместе с ними и все последствия случившегося происшествия. Возможно, Миша и убежал бы, но ноги сами понесли его к скамейке, на которой сидел человек, призывно манящий его рукой.