Анна и Сергей Литвиновы: Главная партия для третьей скрипки

Вчерашняя усталость после родов исчезла бесследно. Арина легко поднялась с кровати. Подошла к окну. Выглянула. Присмотрелась. Рассмеялась.

На котельной — ровно напротив роддома — выписано масляной краской, огромными буквами: АРИНУШКА! СПАСИБО ЗА СЫНА!!!

А еще говорят, что только неразумные, молодые отцы подобным образом хулиганят.

Вон и сам Федя. Дрожит на морозе. Ногами притопывает — но не уходит.

Арина расчистила в изрисованном морозом стекле окошечко, принялась бешено махать. Дядя Федя разглядел, просиял, начал показывать жестами: сына, мол, покажи.

Она покачала головой, попыталась объяснить: не могу, мол, спит.

И тогда Федор решительным шагом направился ко входу.

В роддоме был карантин, посещения категорически запрещались — что к бесплатным пациенткам, что к платным. Но Арина знала: дядя Федя ради нее пробьет какую угодно стену.

А пока ждала его, прошептала сыночку:

— Расти, мой дорогой. Хочу побыстрее тебе одну сказку рассказать. Про дедушку Года. И его жизнь — длиной в двенадцать месяцев.

Когда сидели за столом в новогоднюю ночь, у них всегда был печальный тост. Пили не чокаясь, поминали бабушку. Мальчик с раннего детства знал — ангелы забрали ее на небо за год до его рождения. Сразу после боя курантов, в ночь на первое января.

Он никогда не видел «любимую тещу» (как говорил папа) и о ней не грустил. Тем более что на фотографии бабушка выглядела строгой и вообще когда-то работала завучем, то есть была самым страшным человеком в школе.

Мальчик поднимал свой бокал с газировкой без единой грустной мысли. Чего тосковать по тому, кого сроду не видел? Тем более когда с минуты на минуту придет самый всамделишный Дед Мороз?!

Но в эту новогоднюю ночь тоска затянулась. Едва выпили за бабушку, мама еще один грустный тост предложила. Улыбнулась отцу:

— А теперь давайте — за старика. Ему всего час жить осталось.

Папа смутился, нахмурился. Показывает глазами: ребенка, мол, травмируешь.

Но мама лишь улыбнулась:

— Да я ему про Года давно рассказала.

Сын подхватил:

— Ага. Я даже училку в школе переспорил. Доказал ей, что нет никаких двенадцати мужиков, а есть один, кто с января по декабрь целую жизнь проживает.

— Убедил? — улыбнулся отец.

— Почти. Она, когда поняла, что крыть нечем, сказала: «Ты ведь понимаешь, что все это сказки. Смена сезонов — физическое явление», — фыркнул мальчик.

— Да так оно и есть, скорее всего, — кивнул отец.

Но мама помотала головой:

— А я не сомневаюсь, что всем управляет Год.

— А я — верю в Деда Мороза! — подхватил сын. — Хотя мне по возрасту — уже не положено.

Бросил нетерпеливый взгляд под елку — и опешил.

Только что было пусто — а теперь огромная коробка лежит!

Сорвался из-за стола, кинулся смотреть. Кричал восторженно:

— Конструктор! Какой я хотел! А ты, пап, говорил, что чудес не бывает!!!

Родители переглянулись.

— Когда ты успел? — шепнула Арина.

— А это не я, — Федор выглядел абсолютно серьезным. — Я из-за стола вообще не вставал!

Арина насупилась — и правда ведь не вставал.

А муж продолжал уверять:

— Мистер Год принес. Не иначе.

Но глаза улыбались.

И Арина подумала: какая разница, кто творит чудеса. Главное ведь, что они существуют.

От английского trouble — проблема.

Известная американская скрипачка, обладательница премии Эвери Фишера и премии Международной музыкальной академии Киджи.

U. S. Open — открытый чемпионат США по теннису.

Молодой российский теннисист Андрей Рублев имеет в виду «Ролан Гаррос» для юниоров, который проходит параллельно со взрослым турниром.

То есть первое очко в гейме выиграл подающий — хотя даже не смог ввести мяч в игру.

Профессионал плюс любитель, популярный формат соревнований. Взнос за участие в турнире и гонорар профессиональному теннисисту платит любитель. Денежный приз (в случае выигрыша) обычно делят пополам.

В последние годы маленькие дети в России тренируются по программе «Минитеннис». Она предполагает не стандартные мячи, а мягкие. Дети в возрасте 4–5 лет используют так называемый «красный мяч» — он больше по объему, но гораздо легче по весу, чем обычный. Тренеры с иронией называют такие мячи «плюшевыми».