Вера Оболенская - Опасный полет «Огненного бумеранга». Из цикла «Вторая Земля» Ники Эжени

Все оживились, между столами танцевали пары, дети носились, перекрикивая мелодию. Рик поискал глазами Фиалку.

– Сейчас придут, – заметил Кот.

Фиалка, Лидия и Марийка возникли перед ними улыбающиеся и довольные собой. Волосы у женщин были уложены в умопомрачительные прически, украшенные цветами. Прическа Фиалки напоминала корону, вплетенные в волосы синие и белые цветы, подчеркивали цвет ее глаз и матовую кожу. Фиалка прекрасно сознавала, что хороша, и держалась с неприступным видом. Сердце Рика, давно выбравшее ее своей королевой, сладко забилось.

Они пошли танцевать, быстро приспособившись к местным танцам. После возвращения Рика с Элии, это был их первый танец. Спиртное, которого Фиалка никогда не пробовала, добавило ей непринужденности, танцевали самозабвенно, не замечая никого вокруг. Кот и Лидия отыскали их среди танцующих и позвали посмотреть на цветы.

Вокруг поляны в виде амфитеатра располагались скамьи. Люди сидели тихо, переговаривались шепотом. Вновь пришедшим уступили место в первом ряду.

Крупные белые цветы, похожие на лилии, острыми листьями тянулись на встречу трем лунам. Золотые и серебряные лучи играли на белых соцветиях, создавая вокруг них сияние. Зеленые листья серебрились, будто покрытые инеем. Нежный и сладкий аромат цветов дурманил.

– Ничего в жизни не видела красивее, – тихонько сказала Фиалка, и положила голову на плечо Рика.

Стало светло как днем. Пришедшие с детьми и люди постарше расходились по домам. Молодые парочки осмелели и некоторые начали искать уединения в лесу.

Распрощавшись с Вольфом и Марийкой, отправились домой. Шли молча, чтобы не разбудить детей. Набегавшиеся Флора и Яри сладко спали на руках у отца.

К Фиалке вернулась несвойственная ей молчаливость.

– Что с тобой, Фиалка? – спросил Рик, когда они остались одни в своей комнате. – Ты весь день молчишь. Если тебе здесь плохо, мы можем улететь прямо сейчас.

– Мне все очень нравиться, – с излишней горячностью заверила она.

– Если так, можем обзавестись здесь домом, на средства которые мне выделило Содружество мы можем себе это позволить. Конечно, такой дом как у Кота и Лидией нам не нужен, но вполне приличный купить сможем.

– Я не хочу здесь жить! – почти выкрикнула Фиалка.

Она заговорила, как будто в горах прорвало плотину талого снега, обо всем сразу, бурно, путаясь в мыслях, не понимая, что для нее важнее.

– Когда мы вышли из космолета у меня кружилась голова от лесного воздуха. Я испугалась, думала умру, задохнусь от кислорода как папа и мама.

– Ты почему мне ничего не сказала? – Рик рассердился.

– Все прошло через несколько минут. Вокруг очень красиво, величественные деревья, цветы, плоды. Эта пышность кажется мне чересчур назойливой. У нас на Второй природа такая ясная, гармоничная. Бабушкин дом я считала огромным, а в таком доме как этот, где можно потеряться, жить бы не хотела. Когда вижу Яри и Флору, думаю о Вике.

– Я скучаю по нему, – произнесла Фиалка еле слышно. Она замялась, было понятно, что рассказала не обо всем, что ее волнует.

– Говори, Фиалка, или ты мне не доверяешь?

– Как ты мог подумать, Рик, доверяю, но поймешь ли ты меня. В космолете во время быстрых переходов и после, когда я увидела звезды, их огромное множество… Странные чувства подавили меня. Я песчинка в космосе, крошечная, ничего не значащая. Все, что я делала раньше, к чему стремилась, показалось не имеющим смысла. У природы свои гигантские замыслы, которых не понять человеку.

– И со мной такое было, – Рик нежно поцеловал ее в щеку, как целуют ребенка.

– Нет, ты говоришь, чтобы меня успокоить.

– Я расскажу тебе то, о чем никому не говорил, – он заботливо укрыл ее вязанным одеялом.

Старая история, давно пережитая и похороненная в памяти, по-прежнему была с ним.

– Веста – планета гигантских орхидей, стала моим первым самостоятельным исследовательским полетом. Я высадился на планету, как новенький робот выезжает с конвейера, в новой форме, с новейшей аппаратурой и головой, забитой мыслями о собственном высоком предназначении.

Планета довольно большая, приспособленная для жизни гуманоидов, но следов их результаты исследований не обнаружили. Поющие орхидеи по всей планете уходили высокими, мощными стеблями в небо и в вышине пели свои песни. Робот-переводчик молчал и никак не реагировал на эту небесную музыку.

Исследовательский цикл был почти завершен, когда все произошло. Я забрел далеко от космолета, при мне не было летательной капсулы, и уставший, уселся на траву. Что-то изменилось вокруг меня, ничего еще не поняв, я уже дрожал от страха. Вокруг меня, замыкая круг, изогнув гигантские стволы как шеи, склонились орхидеи. Огромные цветы казались мне любопытными лицами, от впечатления, будто они меня разглядывают, по позвоночнику разлился холод. Я усилил защиту, но легче не стало. Неизвестно, что может быть на уме у этих гигантов. А в том, что ум у них есть, я не сомневался. Осторожно я сделал приветственное движение руками. Орхидея, расположившаяся напротив меня, пропела короткую музыкальную фразу, за спиной эту фразу повторила другая. От неожиданности я подпрыгнул на месте. Тут все они запели. Это было не то пение, которое я привык слышать в высоком небе Весты. Происходившее походило на птичий базар, где птицы кричат друг на друга. Они переговаривались короткими музыкальными фразами. Я сделал несколько шагов вперед, круг цветов, в котором я находился, двинулся вместе со мной. Я остановился и они остановились. Цветы пели друг другу коротенькие песни, кивали в мою сторону, будто обсуждали меня, и похоже, надо мной смеялись. Я пошел быстро, они двинулись вокруг меня и сразу загалдели как сороки. Я продолжал двигаться в сторону космолета. Как огромные жирные кошки играют с глупым мышонком, так орхидеи вокруг меня вели свою игру. Шаг за шагом упорно шел я к космолету в окружении цветов. Изнурительное передвижение длилось часы. Еще несколько шагов и цветочный круг разомкнулся. Одна за другой они гордо распрямляли стволы и занимали место под небом. Им не хватало длины стволов для дальнейшего преследования.