Андрей Караичев - Дневник провинции

На часах около четырёх вечера, Племянник по-прежнему сидел, вкушая лучшую для него в мире звуковую атмосферу и заодно наблюдал, как идёт за окном ливень; пил вино, вспоминал детство, лишь изредка отрываясь от «важного дела» на подбрасывание в топку партии дров.

Тучи и дождь на улице оказались настолько серьёзными, что через окно не было видно соседнего, брошенного участка, поэтому Сергей зажёг ещё две восковые свечи, установив их на столе.

Вдруг случилось нечто несвойственное в подобной ситуации: постучали в дверь. Или Сергею показалось? Нет, стук повторился.

Авдеев насторожился, – «Кто это?! Хорошо, заперся на щеколду! Верный „ТТ“ со мной… пальнуть через дверь? А если дед пришёл?» – Снова стук, посильнее. Стоявший на пороге уверен: хозяин здесь. – «Конечно, дым же из печной трубы валит». – Нежданный гость принялся барабанить, – «Что ж, я не трус, надо открывать». – Положив правую ладонь на рукоятку пистолета за поясом, готовый выхватить его в любую секунду, Племянник, тихо откинув щеколду, резко дёрнул дверь на себя.

Здесь дачника охватило невероятное удивление! На пороге оказалась Света Ветрова: первая любовь, та самая, бывшая девушка, которая не дождалась его из армии. Она, промокшая насквозь, стояла и дрожала осиновым листом, словно дед Боря через неделю после пенсии.

– Ты откуда?! Ты как, вообще, здесь? Зачем? Какого чёрта?! – От удивления Авдеев ронял обрывки фраз и матерных ругательств.

– Эй! Может, сперва впустишь, потом допросы? – Дрожащими, посиневшими от холода губами, произнесла она.

Не понимая, что делает, бандит повиновался просьбе: подвинулся в дверях, пропуская Свету внутрь домика.

– Ой, у тебя тепло здесь! Серёж, дай полотенце, пожалуйста. – Попросила гостья прерывающимися словами, подходя ближе к печке с вытянутыми ладонями.

Светлана была девушкой, как она сама говорила – миниатюрой. Рост 155 – 157 см, вес меньше мешка с цементом; фигура статная, пышногрудая, ножки красивые (не кривые). Лицо её, Сергея раньше сильно привлекало: карие глаза, пухлые губы Анджелины Джоли, стрижка каштановых волос «под каре», веки немного сужались по уголкам, из-за чего та отдалённо напоминала монголку.

Авдеев смотрел на неё, насквозь промокшую, дрожащую от холода, едва ли не обнимающую чугунную плиту и в его голове всплывали «кинофрагменты» из прошлого года, когда он вернулся из армии, на «крыльях любви» летел к Ветровой на встречу, не побывав толком дома, лишь успев снять парадную форму и одеться по гражданке.

А вышло всё по стандарту – штампом. Вошёл наш дембель под вечер к Светке во двор многоэтажек и почти сразу до него донёсся знакомый, некогда дорогой для сердца смех от одного из подъездов. Хохотом, причём таким, похотливым, заливалась именно возлюбленная Авдеева.

Племянник подошёл, а она с каким-то парнем облизывается. У Бэтмена шок! Не хотелось верить глазам, думал – спит! Дальше, слово за словом, пользуясь потрясением Сергея, кавалер Светланы прописал сопернику в лицо, тот упал, скорее от неожиданности, чем от силы удара. Медленно поднялся и молча, в ответку, послал негодяю двойку: печень – челюсть. Вырубил начисто… хорошо, тот упал в глубокий снег, а не на жёсткий асфальт.

Авдеев сказал что-то матерное и обидное тогда уже бывшей девушке и как мальчишка бросился бежать куда глаза глядят. Где-то споткнулся, врезался в сугроб, кричал разный бред в небо, долго лежал, вглядываясь и одновременно проклиная яркие звёзды в небе. Пацан совсем был, хоть и из армии пришёл, боевое крещение имел.

Вспомнив это, сделалось немного стыдно: больше перед собой, чем Светой.

– Эй! Чего застыл, не слышишь совсем? – Вывела из задумчивости бандита девушка, – эй! Вернитесь на землю, командир!

– Прости, задумался.

– Ах! Догадываюсь о чём, – скорчила Ветрова ироничную гримасу, – позже это обсудим, хорошо? Дай согреться, высохнуть, потом хоть выгоняй. Поможешь мне?

Авдеев молча глядел на гостью, не зная, что ответить.

– Оу, не смотри на меня волком! Жутко от такого взгляда. Так я посохну, окей?

– Разумеется, – решил Племянник на время отодвинуть воспоминания с обидами, стало почему-то жалко её: как щеночек, мокрая вся, дрожит. – Снимай одежду, над печкой быстро высохнет. Сейчас, что-нибудь сухое накинем на тебя.

Вид у Светы оказался такой, что Сергею самому холодно стало. Потому он начал помогать ей раздеться.

– Хоть разуйся для начала! – Отпустил хозяин девушке строгое замечание, заметив, что та в кроссовках, – натопчешь мне тут. Зря я убирался? Согреешься: полы заставлю мыть!