Константин Фрес - Обещанная Демону

– Да, это он, – пробормотал незнакомец, поворачивая наперсток и так, и этак.

– Вы знаете, что это? – удивилась Элиза, вытянув шею, чтобы увидеть, что там незнакомец рассматривает на золотой поверхности наперстка. Надпись? Имя владельца? Мастера?

– Это мизинец грозного Первого Демона, – посмеиваясь, словно это было невероятно забавно, ответил незнакомец. – Видите, тут выгравирован ноготь? И складки, как на настоящей коже. Первый Демон был воином, и многих частей тела он лишался в бою. Например, этого мизинца. Глаза. Носа. Ступни. Он отлил недостающие части тела из золота и на ночь складывал их в сундук. Но однажды этот сундук со всеми магическими вещами у него стащили, вместе с частью демонической силы. Воришкам здорово повезло, что он их не догнал. Но без ноги быстро не побегаешь. Так что расчет был верный.

– Откуда вы все это знаете? – Элиза, которой полагалось сидеть в кресле напротив огня, вдруг обнаружила себя стоящей рядом с мужчиной, рассматривающим ее сокровище. Он перевел на нее свой колдовской взгляд и усмехнулся. От его улыбки Элиза почувствовала, как мороз сковывает ее тело и тотчас же тает, уходит, смытый жаром, разгорающимся в ее крови.

«Думай об Артуре, думай об Артуре, глупая девчонка!» – ругала себя Элиза, но влечение к этому странному человеку было сильнее доводов разума.

– Я знаю много, потому что интересуюсь разными магическими артефактами. Скажем, я антиквар. Есть много волшебных вещей, которые я видел. Еще больше – тех, о которых я слышал. И еще больше – тех, какими я хотел бы обладать.

– И к каким вещам относится этот наперсток?

– К вещам, о которых я слышал и которые видел.

– Вы не хотите его? – Элиза собрала все свое умение, чтобы изобразить на своем хорошеньком личике легкое пренебрежение и разочарование. – Значит, мне не солгали. Этот наперсток больше не работает. Я—то это не вижу, а вы вот сразу определили.

– О, нет! – живо возразил незнакомец. – Он по—прежнему наделен магической силой! И с его помощью можно выиграть в любую карточную игру. Однако, обладание этим наперстком вовсе не так безобидно, как кажется. Демоническая сила никому из людей не приносила блага. Самые низменные и потаенные человеческие черты могут проявиться вдруг. И тот, кто вчера был добродетельным, завтра вполне может оказаться отпетым негодяем.

Незнакомец надел наперсток на мизинец и слегка щелкнул пальцами. На столе появилась новенькая, блестящая колода карт.

– Можно выиграть, что угодно при помощи этого артефакта. Но есть одно условие! – незнакомец шутливо погрозил Элизе пальцем. – Загадывайте карту.

– Тройка бубей, – машинально ответила Элиза. Незнакомец мазком руки по блестящему столу веером растянул колоду и неспешно, даже не глядя, взял одну из карт. Это была загаданная Элизой карта.

– Играть можно на что угодно, на какие угодно сокровища, – продолжал незнакомец, собрав карты со стола и тасуя их. – Хоть с Императором на все богатства мира. Но нельзя играть на человеческую жизнь, на человеческую плоть и на человеческие желания. К примеру, – синие глаза незнакомца сощурились, глядя на Элизу так, что ее начинала бить неуемная дрожь, – представьте, что вы проиграли мне все. Все, до последней нитки. Если я возьму ваши богатства и просто уйду, вы смиритесь с проигрышем. Не станете преследовать меня. Не захотите мстить, – незнакомец словно угадывал вопросы, мучавшие Элизу, и отвечал на них. – Это тоже часть магии этого наперстка. Он усмиряет преследователей. Но если я вдруг пожелаю, чтобы вы играли дальше, и поставили на кон свое тело, потому что больше у вас нет ничего, – голос незнакомца стал хищным, зазвучал страстно, так сладко и волнующе, что Элиза охнула и отшатнулась от надвигающейся на нее тени. – Или просто пожелаю поцелуя… Просто поцелуя против вашей воли… тогда я проиграю. Назовите карту.

– Семерка червей, – заплетающимся языком произнесла Элиза, и незнакомец не глядя взял карту.

Он ошибся.

Это был валет, или король – Элиза не успела разглядеть. И как оказалась в объятьях незнакомца – тоже не поняла. Однако, его руки, словно угадывая ее желания, зарылись в ее волосы, распуская прическу, сколотую шпильками. Элиза вскрикнула, ощутив на своих губах свежее, как запах первого мороза, дыхание, и горячий, как раскаленное солнце, поцелуй.

Будто сотни тончайших струек холодного, обжигающего воздуха скользнули разом по теплой коже Элизы и она вскрикнула и забилась в руках странного незнакомца. Лед и пламя в ее крови пролились в самое сердце и разлились по венам странным, нечеловеческим блаженством.