Елизавета Меховская - Эпоха Солнцестояния

– Да заткнись ты!

Из воды уверенно вылетела девушка. Кивком головы, она притянула в руки меч. Вторая её рука сдерживала монстра. Со всей злостью, она занесла руку для удара, полетела прямо к его голове. Закричала. Он раскрыл пасть с полу круглыми рядами острых зубов. Лира нырнул прямо в пасть.

– Нет! – вскрикнули парни.

Спрут закрыл отвратный рот, с тремя рядами клыков. Переваривая девушку, стал убираться под воду. Едва они дернулись, как щупальца скрылись. Спрут в последний раз закричал, издавая самый неприятный звук. Его голова отделилась на две части от её меча, утопая в реке и заливая её своей кровью. Пустые стеклянные глаза выкатились, уходя камнями глубже.

Вся в зелёной слизи и чёрной крови, вылетела принцесса. Она победно подняла перепачканный меч. А потом её глаза закатились, и она упала в воду.

Её тело совсем беспомощно утопало. Ноги мстительно захватили вьющиеся водоросли. Но её рука не выпускала оружия. Рыжие волосы, с остатками чёрных прядей, тянулись к верху. Но тело коснулось дна. Её рот приоткрылся, вода хлынула.

Дэниал, с удивительно схожими чертами лица как у девушки, бросился в воду. Его довольно крепкое тело, но в тоже время сбалансированное, виднелось под прилипшей чёрной рубахе. Он опустился к песчаному дну, вытянул её на гладкую водную поверхность.

Их подняли на борт, обмотали полотенцами. Лира выкашляла остатки воды, Барк помог ей подняться.

– Неплохое шоу устроила. – съязвил парень.

Лира толкнула его в бок, не прилагая усилий.

– В следующий раз оставлю тебя и твои усы на съедение осьминогу переростку.

– Усы то за что? Невежда.

Дэниал, обмотанный в полотенца, обнял её. Не сопротивляясь, Лира прижалась к нему, поднимаясь на носки. Три ярчайших солнца, выбравшись из-под тени туч, напоследок дня ослепили странников. Их корабли пришвартовались у берега, наконец появившегося на пути. Солдаты начали спускаться.

Со второго корабля, на землю ступили ещё люди. Капитан за штурвалом снял шляпу перед Лирой и Дэниалом. Его тёмно-зелёная форма отблёскивала золотыми полосами на рукавах и поясе. А каштановые криво обстриженные волосы прятались под высокой шляпой, обтянутой золотистой лентой. Старший всего на несколько лет Дэниала, капитан продолжал дело своего отца, сейчас просматривая себе что-то на острове. Третий корабль под его присмотром причалил, скрутил паруса.

– Новая победа! – воскликнула троица и стукнулась кулаками.

Таким маленьким островом за островом, маленькими продвижениями к заветным территориям по другую сторону реки. Река считалась священной, но не была безопасной, на самом деле тая в себе опасности. В остатках найденных писаний говорилось, что река появилась в начале всего… Проложила пути, по которым они ходят. Очертила границы, дав каждому своё место. Населила земли. Выпустила из себя чёрные силуэты, потом пользовавшиеся её дарами. Но вскоре скрылась, спрятала все нетронутые чистые земли, окружив собой. Уйдя на покой, желая быть непотревоженной, впустила в себя всевозможных чудищ, ужасно убийственные волны и шторма, с уничтожающими молниями.

Теперь же любой, кто хотел бы добраться до другого берега, любой, кто хотел бы попасть на самый крошечный кусок земли на реке, должен был пройти ужасный путь: выдержать шторм, обойти волны, не врезаться в скалы, а потом вернуться назад.

И Эндорцы-единственные, кто по сей день рискует отплывать до берегов островов. С каждым разом они заплывали всё дальше, рискуя не вернуться. Каждая их маленькая победа приносила новые ресурсы, обогащала земли новыми семенами.

Пока солдаты заполняли трюмы новыми ростками растений, фруктами, специями и другим, троица засела в главной каюте. Она занимала значительную часть корабля своим большим размером.

Резные узоры выкручивались по стенам каюты, изгибами пробираясь к потолку. Большая кровать, застеленная чистым белым бельём, с выжженным солнцем на ножках, стояла в углу у крошечного окошка. Шкаф ручной работы содержал какую-то одежду, но по большей степени оружие для всех случаев.

Свечные фонари стояли по всей каюте. Их тусклое свечение помогало видеть хоть что-то в подступающей безлунной тьме. Многоместный стол, округлой формы у стены, был накрыт на троих. На его поверхности была вырисована лучшим художником, настоящая и непотопляемая карта Эндориона.

Лира села по середине, а Барк поставил им чашки с ароматным чаем. Простые чашки тряслись от лёгкой качки.