Алекс Монт - Проклятие Тары. Артефакт-детектив

– Понятно, Владимир Ильич. Однако монголы потребуют от Блюхера вернуть им золото. В Кяхте мы им обещали…

– Да-да, Георгий Василич, – оборвал наркоминдела Ленин. – Но вся штука в том, что я попросил Блюхера срочно отправить слитки в Москву. Золотой бронепоезд уже проследовал Иркутск. Ценности поступят в Алмазный фонд к Юровскому. Убежден, это малая толика от царского золотого запаса, захваченного Колчаком и волею слепого случая оказавшегося у Унгерна. Так что мы имеем на него куда больше прав, нежели товарищ Сухэ. С помощью нашего американского друга 13 13 Имеется в виду сочувствующий большевикам американский коммерсант Арманд Хаммер. мы закупим на него продовольствие и отправим в голодающие районы Поволжья и Сибири. Надеюсь, вы понимаете, Георгий Василич, если русская революция погибнет, монголы будут обречены, как и вся мировая революция. А так они получат вооружение и амуницию, много вооружения. Скажете, неразумно?

– Разумно, Владимир Ильич. Я поработаю в ключе ваших предложений и с учетом предстоящих переговоров с монгольскими товарищами доложу свои соображения. Кстати, транспорт с зерном от мистера Хаммера скоро прибудет на рейд Одессы. Я получил от него телеграмму.

– Ну и чудненько, Георгий Василич! Надеюсь, посылка от Блюхера позволит нам прекратить разбазаривать Алмазный фонд с Эрмитажем. А что касается монголов, Блюхер найдет что ответить товарищу Сухэ. Почему бы ему тоже не закупить продовольствие для Дальневосточной республики. Впрочем, это теперь суверенное дело Буфера, – задорно прыснул Ильич. – Думаю, в следующем году мы его упраздним. Японцы контролируют Приморье, но там вряд ли задержатся. Когда они эвакуируют Владивосток, войска Дальневосточной республики сбросят марионеточное правительство братьев Меркуловых и очистят край от белогвардейцев. А посему соблюдать договоренностей по Забайкалью с Японией будет не нужно.

– Однако Дайренская конференция 14 14 Мирная конференция по урегулированию отношений ДВР и Японии. Проходила с перерывами с августа 1921-го по апрель 1922 года. Закончилась безрезультатно, ввиду отказа Японии указать конкретные сроки вывода своих войск из Владивостока и Приморья, а также невозможности принять ее ультимативные требования к правительству ДВР. К примеру, некоторые из них предусматривали аренду Северного Сахалина на 80 лет, предоставление льготных концессий на разработку полезных ископаемых на территории ДВР, уничтожение Тихоокеанского флота, а также береговых укреплений вокруг Владивостока и на границе с Кореей. Блюхер прибыл в Дайрен как военный эксперт и военный министр ДВР во второй половине ноября 1921 года и покинул конференцию с первыми известиями о начале наступления генерала Молчанова. пока идет, туго, но идет, да и…

– Очень хорошо, но это ровно ничего не меняет. Оставим бесплодные дискуссии, батенька, меньшевикам да эсерам. Нам же следует заняться практической стороной вопроса, – в заметном нетерпении попрощался с Чичериным вождь.

После ухода сильно озадаченного наркоминдела Ленин взялся за чтение служебной записки Дзержинского, только что поступившей из секретариата. «Выявление агентов иностранных разведок и их белогвардейских прихвостней, осевших во Владивостоке, Харбине и Монголии, – наша первейшая задача, однако вместо помощи нашим чекистам товарищ Блюхер пытается руководить ими, бросая в рискованные и смертельно опасные авантюры, а то и попросту подменяет их собственными необстрелянными кадрами. Это недопустимо», – жаловался Феликс Эдмундович, намекая на гибель своего любимца Мартенса.

«Победителей не судят, дорогой Феликс», – отвечал Ильич Дзержинскому. – То, что сделал Блюхер, архиважно для задыхающейся в тисках голода республики. Обменяв на хлеб отправленное в Москву золото, мы спасем миллионы преданных революции жизней и обеспечим плавный переход к НЭПу», – урезонивал его Ленин, прося не таить зла на импульсивного, плохо разбирающегося в тонкостях партийной иерархии военмина.

После того как они всласть насладились друг другом, Чаров поехал к Матвею, а вечером Марина подкатила к мужу и ей показалось, что она прощена. Так или иначе, он выслушал ее, не перебивая, а живой пассаж супруги, как она взяла за горло Чарова, от души повеселил его, и он разрешил ей продолжить работу.

На самом деле у Матвея не сложился четкий план действий. Визит детектива ни в чем не убедил его, хотя и притупил подозрения. Сытно отобедав, размягченный и чуть осоловевший, он снисходительно слушал женину воркотню, лениво соображая, поехать ли ему за портфелем сейчас или отложить посещение родительской квартиры до завтра. Несмотря на улучшившееся настроение, он отчетливо понимал, что в своих неуклюжих попытках превратить жену в интересующуюся лишь модой и фитнесом домохозяйку потерпел полное фиаско. Более того, он теперь не был убежден в ее верности, и само допущение подобной мысли отравляло ему существование. Он любил Марину, и это чувство, не поблекшее за годы супружества, оставалось жить в его недобром ожесточившемся сердце. Расчеты и комбинации, которыми он с виртуозной легкостью оперировал в бизнесе, утрачивали смысл в отношениях с ней.