Ксения Перова - Обезглавленное древо. Книга третья. Тайны ратоборца

Его догадка подтвердилась. Ратоборец медленно, словно в забытьи, отбросил меч и щит и поднял обе руки над головой. Толпа зааплодировала.

– Поединок окончен! – провозгласил наблюдатель. – Всемогущий явил свою волю! Бертран Дэйн, все обвинения сняты, вы свободны!

Вопль бессильной ярости донесся с трибуны обвинителя. Сильван усмехнулся, поднимаясь. Кричи, не кричи, все бесполезно, Круг Правды – последняя инстанция. Если ратоборец подсудимого выигрывал, никто не имел права усомниться в его невиновности. Правда, Сильван считал это заслугой скорее ратоборца, чем Всемогущего, но благоразумно держал свое мнение при себе.

– Как ты узнал?

Сильван обернулся. Его противник стоял на прежнем месте. Плечистая, внушительная фигура словно бы сдулась, усохла, как дохлая лягушка. На крутом, упрямом лбу блестели капли пота.

– Что узнал?

– Про моего брата. Никто не мог рассказать тебе об этом.

В его глазах плескалась такая боль, что Сильвану, как всегда, стало не по себе.

– Слушай, я… это… ты извини, я не специально. Ну, то есть специально, но это как бы не против тебя… я против тебя ничего не имею…

Сильван ненавидел себя в эти мгновения. Какого Темного он оправдывается, зачем все это говорит? Но почему-то не мог остановиться и долго бы еще нес чушь, если бы его не окликнули. Он повернулся и почти побежал на зов, радуясь предлогу прекратить мучительный разговор.

Зажал меч и кинжал под мышкой, стянул шлем. Легкие, темные волосы вились крупными кольцами и под шлемом страшно путались. Он на ходу попытался их пригладить, чуть не выронил оружие и яростно выругался.

– Позвольте мне, мастер Сильван.

Тотчас руки освободились, и он вздохнул с облегчением.

– Ты как раз вовремя.

Роберт Альди чуть заметно улыбнулся. Невысокий, плотный, с грубым одутловатым лицом и маленькими темными глазками, всегда в какой-то неприметной одежде – на вид типичный крестьянин-хитрован, способный в пять минут втюхать свой товар городскому разине. Но двигался он так, словно на пути в любую секунду могло возникнуть препятствие, и он был готов его обогнуть изящным, точным движением. Сильван перенял у него эту повадку профессионального мечника.

Роберту было за пятьдесят, последние десять лет он обучал искусству поединка Сильвана и его старшего брата Дарси. Возраст уже сказывался на его мастерстве – возможно, поэтому он безропотно согласился на не слишком-то почетную роль телохранителя.

Его постоянное присутствие досаждало Сильвану, но он нажил слишком много врагов, чтобы ходить по городу без защиты. И понимал, что его ловкие приемы годятся для Круга, но не для уличной драки.

Они вышли из Круга, и на Сильвана навалились со всех сторон. Его трясли, хлопали по спине, жали руку и снова трясли и хлопали. Он шипел от боли в боку, но старательно хохотал, хлопал по спинам в ответ, отпускал шутки и отвечал на них. Потом сгреб обеими руками ближайших девчонок и так притиснул к себе, что они заверещали.

– Ага, попались!

Девицы буквально повисли на Сильване.

– Полегче, полегче, – в который раз произнес Роберт за его спиной, – он же ранен.

– Ой, Робби, не нуди, – отмахнулся Сильван, – сегодня мой день, девочки! Будем праздновать! Угощаю любого, кто расскажет, как я сегодня смотрелся в Круге! Без исключений! За лучшую историю даю десять пластов!

Вокруг одобрительно заревели, и толпа потащила Сильвана с площади.

Стояла поздняя осень, и каждый день был свежим, как ледяное яблоко в саду на рассвете. Деревья почти совсем облетели, рябина на голых ветках даже на вид казалась горькой.

Сильван любил осень, потому что солнце вставало поздно и добиралось до его постели чуть ли не к полудню. Вот и сейчас он проснулся от мучительного прикосновения бледно-золотого луча к опущенным векам. Закрыл глаза рукой и хотел откатиться в сторону, но оказалось, он уже отполз на самый край кровати. Надо было либо падать на пол, либо вставать, и Сильван нехотя выбрал последнее.

Но едва скинул ноги с постели, как тут же со стоном стиснул голову руками. Череп словно наполнили до краев жидким свинцом. При малейшем наклоне головы свинец давил на глаза и лоб и грозил перелиться через край.

Сильван отнял одну руку и нащупал на столике у кровати бокал с капустным рассолом. Осушил его, хотя желудок яростно противился этому вливанию. Через несколько минут он мог двигать глазами, не опасаясь, что те вытекут из глазниц.

Дверь с треском распахнулась, и на пороге появилась маленькая женщина в синем с золотом платье, таком пышном, что выглядела как девочка, нацепившая без спросу наряд матери. Шпильки с разноцветными кусочками пласта украшали её темные волосы, убранные в высокую прическу.