Виктор Чернолевский - Асилум. Рутина

Я становлюсь рассеянным. Годы, видимо, берут свое. Но я с ними еще поспорю.

– Затем! – коротко отвечаю я на предыдущий вопрос. – Идем. И, Виви… аккуратнее.

Виви накинула капюшон и стала подобна тени.

Площадь, которую я занимал, находилась на верхних этажах здания, что позволяло мне время от времени наблюдать за происходящим на зловонных улицах. Сейчас этот факт был скорее минусом, ведь придется преодолеть несколько лестничных маршей, а, как показывает практика, это всегда опасно. На каждом из них тебя может ожидать кто угодно. В коридоре пусто. Обшарпанные стены изрешечены следами пуль. Каждое здание в районе может похвастаться подобными отметинами. Они будто устраивают соревнования друг с другом, чьи шрамы круче. А шрамов у них набралось достаточное количество. Здания на Свалке, как и остальные вещи, не служили долго. Топкий грунт потихоньку поглощал свайное поле строения, а затем и само строение, на месте которого возводилось новое. Говорят, что на пепле ничего не построить. Бывает и по-другому. Мы строим новую жизнь на старых костях. Мы радуемся ей, но не подозреваем, насколько тесно связаны с прошлым. И это прошлое однажды может нанести нам визит и ударить в самое больное место.

Виви показывает жестом, что можно спускаться. Я ухмыляюсь. Не думал я, что девчонка будет показывать мне дорогу. За годы работы я накопил достаточно опыта. Работа наемника, охотника за головами, непроста, и первое, чему нужно научиться, – ориентироваться в ситуациях, подобной этой.

– Для наемника ты слишком медлительный, – обращается ко мне девушка.

Как же она ошибается. Молодежь привыкла все делать наспех, поэтому и не видит дальше своего носа. Не видит, как люди, прикладывающие чуть больше усилий, вырывают у нее изо рта внушительные куски, а она радуется остаткам и чувствует себя королем мира, ходит пешками в игре, пока кто-то другой руководит всей партией. Спешка. Она приводит лишь к одному – быстрой смерти. «Быстрый и мертвый», – любил цитировать один мой компаньон. И я с ним соглашаюсь. Расчетливый план. Точный, как часы. Вот, что неоднократно спасало меня от ненужных неприятностей. Но сейчас я не спорю. На это у меня нет желания. Никогда не любил доказывать кому-либо свою правоту, как и в целом тратить энергию на нелепые объяснения. Мудрость, которую начинаешь понимать, когда становишься старше, гласит: «Если кто-то говорит, что два плюс два равно пяти, то согласись с ним».

Мы спускаемся на пролет ниже, но звенящая тишина продолжает давить на голову. Неужели эти прихвостни верховного лидера стали настолько умнее, что теперь они не проникают в здания без необходимости, чтобы избежать ненужных потерь с их стороны. Такого мне еще наблюдать не доводилось, и это сильно сокращает наши и без того минимальные шансы выбраться из кольца, если оно существует, в чем я по-прежнему сомневался. Слишком осторожен я был в последнее время. Работа на Мамонта не из простых, поэтому приходилось тщательно заметать следы. В том числе и место своего нахождения. Знал ли сам Мамонт? Но Мамонт пропал, и сразу же выясняется, что Виви нашла мою берлогу и предлагает непонятное сотрудничество. В этой истории явно что-то не так. Но Виви не выдает себя. Ведет себя так, как будто ничего и не знает. А что, если она действительно стечение обстоятельств? То, о чем она мне сказала, могло означать, что у нее есть определенные способности, переданные от отца.

Иллионы. Что я знаю о них? Обрывки информации, переданные из уст в уста. С момента прихода верховного лидера все, что могло храниться в архивах на этот счет, уже давно ликвидировали, сожгли и пустили по ветру. Иллионы встречались крайне редко в борьбе между двумя кругами. Высший и Низший – так их называли. Иллионы были вне борьбы. Они держались обособленно и не вникали в перипетии борьбы четырех стихий. Но почему? На этот вопрос никто не знал ответа. Говорят, их способности выше, чем у любого, кто состоял в кругах и мог подчинять себе силы огня, воздуха, земли или воды. Легенды гласили, что время для них ничего не значит. Но это легенды. Пустых разговоров среди людей тоже хватает. Что им еще делать, когда живешь в столь гнусном месте? Сочинять истории, которые можно рассказывать друг другу за кружкой пива. Но Виви. Она не напоминает мне этих людей. Может быть, поэтому я сейчас следую за ней. Готов принести жертвы. Точнее – двенадцать. Именно столько пуль в моем «Шершне». И все для того, чтобы прикоснуться к тайне. Мне купили фруктовый лед в жалком кафе, чтобы завладеть моим вниманием. И я с охотой проглотил его, даже не думая, из чего он может быть сделан.