Диана Волхонская - Последний Лучафэр

– Что именно?

Она села рядом:

– Твой отец попросил не публиковать в интернете снимки этой комнаты.

Вулкан сообразил, к чему она клонит. Ему тоже не хотелось впускать посторонних людей в мир своего детства.

– И я прошу об этом, – с чувством произнес он.

– Зря, – ответила Санда. – Мы бы взорвали интернет. Я раскручиваю новый аккаунт. Это ведь и моя комната тоже.

– Не на-адо. Пожалуйста.

– Окей, – после короткого раздумья ответила она. – Но с одним условием: ты меня поцелуешь.

Улыбка заиграла на его лице: «Так-то лучше». Подобные просьбы поклонниц были делом привычным, и Вулкан научился выкручиваться.

– Переста-ань, – снисходительно потянул он. – Тебе только семна-адцать. Ты очень красивая, но мне не нужны пробле… – И не успел договорить – она набросилась с поцелуями и повалила его на спину. – Са-анда! – оттолкнул он ее. – Хватит!

– Не хватит!

Будто кошка, она вцепилась в его сорочку и рванула на себя – пуговицы посыпались на пол.

Вулкан вскочил с постели.

– Как я в таком виде появлюсь внизу?! – воскликнул он.

– А ты не уходи, – ответила Санда, легла на бок и провела рукой по оголенному бедру, казавшемуся в лучах заката перламутровым.

– Господи-и… – Вулкан поморщился. – Нашла время и место.

Он запахнул рубашку и вышел за дверь. Столкнулся лицом к лицу с Кирикэ и от неожиданности оба замерли.

– Ты пожалеешь, что отверг меня, Вулкан! – долетел из комнаты сердитый голос Санды. – Скажу отцу, что ты меня соблазнил! Его люди живого места на тебе не оставят! Что молчишь? Думаешь, отец не поверит? Еще как поверит! И врач подтвердит, что я не девственница! Ха-ха! На коленях приползешь!

Лицо Кирикэ побледнело. Сдвинутые над переносицей густые брови разлучились и поползли вверх.

Вулкан представил ужас, который творился в душе бизнесмена, внезапно осознавшего, что из-за дел упустил единственную дочь, и вымолвил со всей выразительностью, на какую был способен, одно лишь слово:

– Извини-ите.

– Не нужно извиняться, – сказал Кирикэ, – я все слышал.

– С кем ты разговариваешь? – заинтересовалась Санда. Выглянула из комнаты и при виде отца вскрикнула.

– Тебе лучше уйти к себе, – посоветовал он ей.

Его голос звучал так тихо и мрачно, что и Вулкану захотелось уйти к себе, в Бухарест, пешком.

– Я сам попрощаюсь с гостями, – продолжил Кирикэ. – Завтра поговорим.

Она опрометью убежала в свою комнату.

Покачиваясь то ли от вина, то ли от шока, Кирикэ направился к лестнице, и Вулкан обратился к нему на ходу дрожащим голосом:

– Домнул Кирикэ, понимаю, сейчас неподходящий момент, но другой возможности у меня не будет. Мне надо поговорить с вами. Не о Санде. Речь о моем отце. Он пропал, и я пытаюсь разобраться.

Кирикэ резко сменил направление и зашагал в сторону кабинета.

– Идите за мной, – бросил он, не оборачиваясь.

В отличие от остальных комнат дома, просторных и величественных, кабинет был тесным уголком с видом на горы. Вулкан-старший когда-то снабдил его письменным столом, несколькими мягкими стульями, сейфом, вмурованным в стену, и громоздким многофункциональным устройством, сочетавшим в себе принтер, сканер и факсимильную связь, крайне востребованную в нулевые. Новый хозяин поместья разбавил скучный, по его мнению, интерьер большим настенным телевизором и барной тележкой с алкоголем.

– Спрашивайте, – сухо сказал Кирикэ, прикрыв за собой дверь.

Вулкан в растерянности замер – все заготовленные для разговора фразы вылетели из головы.

– Спрошу пря-ямо, – решился он. – Могу ли я увидеть купчую на это поместье?

– Зачем?

Застывшие до этого на лбу от потрясения, брови Кирикэ «пришли в себя» и отправились в обратное путешествие к переносице.

– Меня интересует сумма сделки, – пояснил Вулкан.

– Триста кусков по бумагам, – буркнул насупившийся Кирикэ.

– Не понимаю.

– Что непонятного? Триста тысяч евро по бумагам: двести за дом, сто за землю. – Скрипнув дверью сейфа, он достал папку с документами и бросил на стол. – Смотрите, если моему слову не верите.

Вулкан пробежался глазами по цифрам:

– Этого не может бы-ыть! Смешные деньги! Или… Отец был вам должен?

Кирикэ оперся короткими руками о стол, отчего еще больше стал похож на бульдога, и мрачно усмехнулся:

– Это я был должен вашему отцу за помощь в девяностые. Он поддержал меня в трудную минуту, хотя мы не дружили. Потом жизнь разбросала нас. Два года назад он неожиданно позвонил и предложил купить его поместье. Мне оно даром не было нужно. Но я помню добро. Потому согласился. Все полагающиеся налоги за сделку тоже оплатил я.