Андрей Хорошавин - Пусть духи спят

– Что вспомнили? – Максим задержался посреди коридора.

– Вспомнила, чем мне мильцанер не понравился.

– И чем же?

– Глаза у него какие-то тёмные такие, злые. Нос кривой, как у этих, у боксёров, значит. И на правой руке такая картинка, похожа на…. Ну, как солнце из моря выходит. – Она на секунду задумалась и добавила. – Или входит. Он её все в рукав куртки норовил спрятать, а я, значит, всё одно разглядела и говорю ему: «А чёй-то у вас, товарищ участковый, на руке нарисовано?». А он мне: «Да эт морская наколка» – говорит. – «На флоте служил». И ещё. – Она на секунду призадумалась. – Поплёвывал он всё время.

– В смысле.

– Ну, не по настоящему, а так, облизнёт губы и тьфукнет воздухом. Я, по началу, значит, подумала, что по-настоящему он, это. И сказала, значит. А он засмеялся. Говорит: «Привычка»…

Максим ушёл не дослушав. Он направился к окнам коридора первого этажа и обнаружил, что шпингалеты на одной из рам торцового окна выдвинуты. Максим потянул раму на себя, она легко и без шума открылась. Максим выглянул наружу. За окном газон. До карниза метра полтора. Можно легко подтянуться и забраться в окно с улицы. Максим закрыл окно и задвинул шпингалеты на место.

Невдалеке от окна в беспорядке были расставлены мешки с известью и бачки с краской. Максим вновь включил фонарь. У одного бака, из-под не плотно прикрытой крышки, выплеснулась белая краска, образовав на полу небольшую лужицу. Край лужицы раздавлен чьим-то ботинком и дальше по коридору до самой лестницы на полу отпечатались белые пятна с рисунком подошвы. По мере удаления от бака с краской пятно тускнело и исчезло окончательно на выходе на второй этаж.

Максим вернулся на вахту.

– Тёть Маш, а штукатуры наверх не поднимались?

Та вздрогнула от неожиданности, но головы в его сторону не повернула, а скривив на лице недовольную гримасу, процедила сквозь зубы:

– Протасов, ты долго ещё мне нервы мотать собрался? Я уже сказала. Они, значит, только сгрузили свои причиндалы и ушли. Всё ясно?

– Теперь всё.

– Вот и катись!

3

Закончив уборку в комнате к часу ночи, Максим убедился в том, что ничего не пропало. Значит точно, что-то искали. На полу, при внимательном рассмотрении, на пыльных местах остались следы протектора обуви, такой же, которой кто-то наступил в краску. Значит тот, кто проник в комнату Максима, забрался в общежитие через торцовое окно первого этажа.

Телек орёт. Тётя Маша ничего не слышит, темно. Он спокойно поднялся по лестничному пролёту на этаж, вскрыл комнату, обыскал её и вышел, так же, как и вошёл. Только он не заметил в темноте, как наступил в краску. И второе – тётя Маша ещё ни разу не оставила, что ни будь не запертым. Она регулярно, как и положено по инструкции, в десять вечера, после запирания входной двери, обходила этажи, и скрупулёзно проверяла все замки, запоры, задвижки, в том числе, и шпингалеты на окнах. Следовательно, окно открыли после десяти вечера изнутри. А после десяти вечера приходил только участковый.

Глаза уже слипались. Максим завалился спать и проснулся только в восемь часов сорок две минуты, забыв включить будильник на телефоне.

4

– Алло! Александр Степанович, мы так не договаривались.

– …?

– Что случилось, вы говорите?! Вы должны, должны объяснить своим дуболо…

– …?!

– Да я прекрасно, прекрасно помню, сколько я вам должен, но так мы с вами ничего ни добьёмся. Мальчишка умный и сразу, сразу поймёт из-за чего весь…

– …?

– Они без моего ведома, вломились в его комнату и рылись в ней, и естественно ничего не нашли. Теперь он насторожится.

– …?

– Конечно у него. Книгу больше никто не брал в руки. Я говорил с реставратором…

– …!

Я понимаю, понимаю, что других в вашей фирме нет, но пусть хотя бы делают так, как я говорю.

– …!

– Будем спешить – всё, всё испортим!

– …!!

– Хорошо. Споко…»

5

Небо закрылось тучами, но дождь ещё не начался. В пасмурные дни вся городская запущенность особенно бросается в глаза. Петропавловские строители, перед тем, как производить наружную штукатурку зданий, подмешивают в цементный раствор битое стекло. В солнечную погоду дома в Петропавловске искрятся и сверкают, как в сказке. Потому трещины, вздутия, места, где отвалилась штукатурка, кусками слезающая с оконных рам краска, разбитая отмостка, грязь и мусор – всё скрывается за волшебным сиянием, но когда солнце закрыто тучами, ужасно режет глаз.

Максим направлялся к автобусной остановке и шёл, как обычно, дворами. У него из головы не выходило ночное происшествие. Он сломал голову, размышляя над тем, кому бы это понадобилось забираться в его комнату и что-то в ней искать. Кому и что? Ничего ценного у Максима не имелось – ни денег, ни драгоценностей. В комнате тоже ничего такого. Единственное, что…. Так может это из-за шифра?! Если так, то о нём знает кто-то ещё. Кто? Значит, шифр кому-то очень нужен, если этот кто-то даже в комнату общежития за ним полез. И этот кто-то знает, где он, Максим живёт. И знает, что шифр у него. Но как? Откуда?!