Дмитрий Галкин - Меч Сапфиры [litres самиздат]

— Никакой! — заявил Лу-Ла. — Но мы должны попробовать.

— Я попросил своего архивариуса просмотреть старинные ленты. Возможно, в них что-то есть.

Рина уже рассказала друзьям, что в старые времена информацию у них хранили на лентах из особой сверхтонкой и прочной ткани. Такой материал практически не подвергался тлению и был очень долговечен. Сейчас ленты использовали крайне редко. Их место заняли более современные и удобные носители информации.

— Но, — продолжал Тиид, — там идёт Великая война. И посещать те континенты очень опасно и крайне нежелательно.

— Отец! Ты же понимаешь, что мы должны. То, что мы ищем, может быть посильнее Великой войны.

— Да, да, я понимаю. Только мне очень тревожно. Я едва оправился после того, как ты пропала. А сейчас еле оправился от счастья, когда увидел тебя живой и здоровой. И чуть повзрослевшей.

Игорь вспомнил тот день, когда удалось создать пространственный коридор на Проксиму. Рина первая шагнула в светящийся контур, а он последовал за ней. Внутренности словно сжались от страха и напряжения, а время остановилось. Сколько они находились в тоннеле, Игорь так и не узнал. Может быть миллион лет, а может — одну тысячную секунды. Но ощущения были непередаваемыми. И хуже всех досталось почему-то именно ему. После того, как Игорь шагнул на твёрдую, освещённую красноватым солнцем поверхность планеты, его жутко начало выворачивать наизнанку. Внутренности словно взбесились и желали выпрыгнуть наружу, вслед за содержимым желудка. Зато остальные перенесли переход без каких-либо последствий. Лора велела ему срочно принять таблетку «суперприла». Эти таблетки всем выдал Рей, когда готовил их к путешествию. Действующее вещество препарата нормализовало состояние организма в условиях избыточных магнитных бурь и различного рода излучений.

— Может быть на тебя здесь что-то влияет, — предположила тогда Лора, — я, выросшая на планете По, привыкла к разному виду волновых возмущений. Рина местная, а у Лу-Лы, возможно, иммунитет.

Как бы то ни было, состояние Игоря улучшилось и вскоре пришло в норму. «Хорошие таблетки. Надо держать их при себе», — решил он тогда. А потом, наконец, и он смог как следует осмотреться в новом мире. Больше всего поражало красное солнце, которое грело, но так не ослепляло, как на Земле. И невероятной красоты город — где причудливо смешались всевозможные архитектурные стили: античный соседствовал с каноническим и плавно переходил в барокко. А на горизонте высились ультрасовременные небоскрёбы. Панорама города напомнила Игорю легенды об Атлантиде.

— Теперь я не одна, — прервал размышления Игоря голос Рины, — со мной друзья и Леот, то есть Лу-Ла, никак не могу привыкнуть.

— Вполне возможно, что вам нужно попасть в Паймагиллин — столицу материка Хей. Это огромный город, некогда жемчужина всего Южного полушария. Сейчас он разрушен и разбит на сектора, которыми правят местные военачальники.

Пискнул зуммер и Тиид, извинившись, вышел из помещения. Через минуту он появился в сопровождении архивариуса, который с величайшей осторожностью держал в руках катушку с лентой.

— Это Тодол, он расскажет о своей находке, — сказал Крио.

Вошедший пояснил, что случайно наткнулся на древнюю ленту. Он тщательно её изучил и обнаружил любопытную информацию.

— «Сказано: придут времена скорби и будет война бесконечна в которой нет правых. Ибо война не есть правда. Правда в мире, но не в войне. Сказано: придут извне и установят мир. Прекратится война — откроется правда. Меч рубит и отсекает. Найдёшь правду — найдёшь меч», — прочитал с выражением Тодол.

— Ничего не понятно! — заявила Рина.

— Мне тоже, — добавил Игорь.

— Здесь упомянут ваш искомый меч, — объяснил Тиид.

— Но, это может быть какой угодно меч, — возразила Лора, — мы не можем полагаться на такую недостоверную информацию.

— Простите, — перебил архивариус, — я бы не стал беспокоить высокопоставленного владыку Тиида Крио по пустякам. Дело в том, что в этой ленте используется древнее письмо со своими строгими правилами правописания. И слово «меч» здесь дважды отмечено особым знаком Эккух, который можно интерпретировать как «великий и неподдающийся полному созерцанию предмет». То есть речь идёт не о банальном оружии древних солдат.

— Ого! — глаза у Лоры загорелись в предвкушении очередной загадки. — Великий и неподдающийся полному созерцанию предмет — интересное определение. Причем дважды.