Алекс Бонд - Творцы грядущего [litres]

Он роется у себя в карманах и вытаскивает оттуда маленький болт. Отвинчивает гайку, измеряет ее поверхность и находит, что она немногим больше шести квадратных сантиметров.

– Немного более шести квадратных сантиметров… так?

Мы киваем головой. Тогда он кладет гайку на землю и становится на нее.

– Так, теперь я оказываю на грунт то же давление, что и все здание.

Мы с недоумением глядим на него.

– Именно так. Я вешу восемьдесят два килограмма. Восемьдесят два килограмма на шесть квадратных сантиметров, сколько это будет на один квадратный сантиметр? Считайте.

Билл соображает в один момент.

– Около тринадцати и семи десятых килограмма на квадратный сантиметр!

– Правильно. И нью-йоркские городские строительные правила запрещают нагружать фундаменты больше, чем тринадцать с половиной килограммов на один квадратный сантиметр.

– Но ведь нельзя поверить, – возражаю я, – что квадратный сантиметр такого большого здания дает давление на грунт только в тринадцать с половиной килограммов. Не станете же вы в самом деле уверять, что, если мы вырежем из этого здания столбик с самого верха до земли с основанием в один квадратный сантиметр, то этот столбик не будет тяжелее тринадцати с половиной килограммов.

– Не совсем так. Если мы такой столбик вырежем из стальных столбов, он будет весить в восемь – десять раз больше, но вырежьте вы его из пролета подъемника, он будет легок, как воздух. Посмотрите, как мало массивного в этом здании, с самого низа до верха концы столбов упираются в фундамент, который распределяет общую тяжесть на необъятную массу бетона. Под зданием приблизительно семьдесят бетонных площадок. Это настоящий тысяченожник, который бетонными лапами, иногда до шести метров в поперечнике, упирается в скалу на глубне в тридцать шесть метров под землей. Вы видите, сколько квадратных метров составляют фундаментные опоры!

Общий вес готового сооружения будет около ста тысяч тони с запасом еще в двадцать тысяч тонн на давление ветра. Это не слишком много, если принять во внимание величину строения.

Если это здание бросить в океан, оно поплыло бы при одном условии, что окна и двери будут закрыты наглухо, даже если пять шестых его будут над поверхностью воды. В настоящее время Центральное Бюро нормирования Соединенных Штатов производит опыты, желая установить, насколько сжимаются стальные столбы под действием тяжести, которая на них давит. С этой целью вблизи основания столба наносятся очень тонкие пометки, и время от времени измеряют, насколько уменьшилось расстояние между двумя пометками, причем измерительные приборы настолько точны, чтобы устанавливать разницу до одной тысячной миллиметра.

Выясняется, что собственная тяжесть стальных столбов сдавливает их не более, чем на четыре сантиметра.

– О нет, мы далеко еще не дошли до предела. Вычислено, что на фундаменте в три тысячи шестьсот квадратных метров может быть построено здание в шестьсот метров высоты и в сто пятьдесят этажей. Оно будет весить около пятисот двадцати тысяч тонн, стоить шестьдесят миллионов долларов и выдерживать давление ветра в шесть тысяч тонн. На деле только давление ветра в пятьдесят тысяч тонн могло бы опрокинуть такое здание. Разумеется, возводить такое гигантское сооружение на бетонных столбах нельзя, фундамент должен состоять из одного цельного куска шестьдесят на шестьдесят метров, установленного на естественном твердом грунте. Если бы железные конструкции можно было устанавливать непосредственно на твердом основании без бетонной прокладки, можно было бы, наверное, получить разрешение прибавить еще пару этажей. В верхней части города с прокладкой фундамента меньше хлопот, чем здесь у нас.

– И вам действительно пришлось закладывать фундамент на глубине тридцать шесть метров? – спрашивает Билл.

– Да, разумеется, пришлось. Вы знакомы с этими работами? Нет? Как, никогда не слышали о кессонных работах? Ну, вам будет любопытно с ними познакомиться. Через пять кварталов отсюда вниз по Бродвею сейчас погружают кессоны для двадцатипятиэтажного здания. Ступайте туда и спросите Джима Сквайра. Это мой приятель, он покажет вам все интересное. Ну, а теперь мне пора идти. Очень рад был с вами познакомиться. До свиданья!

Мы дружески прощаемся с ним, благодарим его и извиняемся за то, что так много времени отняли у него всевозможными расспросами.

– Вот что, – кричит он нам на прощание, – если вам захочется еще что-нибудь узнать, пожалуйста, я всегда к вашим услугам во время обеда в конторе. Спросите Дика Хочкиса.