Алекс Рауз - Падение Авелора [litres]

На ночном тракте усталая кобыла с трудом находила дорогу. Луна давно спряталась за мрачными тяжелыми облаками, затянувшими небосвод. Промозглый туман серой дымкой стелился по земле, холодными каплями оседал на бороде и усах. Но Яман был неумолим – он резво подстегивал лошадь и частенько потряхивал головой, отгоняя сон и не позволяя глазам закрываться. Впервые за пять лет его кукурузное поле дало столько урожая, что он смог договориться с кумом о продаже. В голове медленной вереницей проплывали мысли о безбедной жизни, подлатанном кафтане с золоченой вышивкой и новой шикарной повозке аж с тремя лошадьми. Фантазии были уже не столь яркими, как пару дней назад, когда он отправлялся в дорогу, но оттого не менее манящими. Именно они и завели Ямана на пустынный лесной тракт, и ни волки, ни угроза разбойников не могли его остановить.

Этот тракт до Нордлина, столицы Авелора, был известен немногим. Он прилично сокращал дорогу до города, но имел дурную славу. Согласно поверьям лет двести назад здесь находились владения сумасшедшего барона, внебрачного сына короля. Под конец жизни он окончательно тронулся умом, разогнал слуг и выпустил злобных псов охранять земли. Но псы давно погибли, от огромного замка остались руины, а по тракту до сих пор отваживались идти лишь маги и самые отчаянные наемники.

Но время поджимало, и Яман рискнул. Он поминутно возносил молитву Четырем богам и щурился, вглядываясь в светлую точку на горизонте – там заканчивался лес, а в открытом поле даже туман не страшен.

Это бесхитростное действие и помогло ему не взять грех на душу. Тело, лежавшее посреди дороги, Яман заметил в последний момент и еле успел придержать кобылу. С повозки посыпалась кукуруза, но новоиспеченный торговец не обратил на нее внимания. Он мог поклясться всем урожаем, что еще пару секунд назад дорога была пустой!

Яман сплюнул через плечо и перекрестился – наваждение не исчезло. Но в наступившей тишине послышался слабый стон. Немедленно откинув в сторону все страхи, крестьянин соскочил с повозки и присел рядом с неизвестным.

– Ты жив? – почему-то шепотом спросил он и тут же подивился глупости вопроса. Мертвые не стонут.

Человек на земле повернул голову и еле заметно кивнул, не открывая глаз. Лица в темноте было не разглядеть, но Яману показалось, что перед ним совсем юный мальчишка, немногим старше его сыновей. На нем было лишь рваное серое тряпье, едва прикрывавшее бледные худые руки. Сердце болезненно сжалось, из головы улетучились остатки ночных суеверий.

– Ты сможешь подняться? Я помогу тебе взобраться на повозку, до лекарей совсем недалеко.

– Где я? – Слабый мальчишеский голос развеял последние сомнения.

– Эко ж тебя приложили! – сочувственно покачал головой Яман. – Мы в половине дня от Нордлина.

– В Авелоре, – еще тише прошептал юноша, и на его лице вроде бы заиграла облегченная улыбка – но в такой темноте чего только не примерещится! – А год?

– Семьсот тридцатый минул от основания государств, – усмехнулся крестьянин. – Давай руку, помогу.

– Семьсот?! – неожиданно резко вскрикнул юноша и распахнул глаза. Он попытался подняться самостоятельно, но сил не хватило даже на то, чтобы оторвать голову от земли.

Не дожидаясь новых вопросов, Яман подхватил мальчишку под руку и с трудом поднял. Вроде и вес небольшой, за свою жизнь в деревне крестьянин и не такое поднимал, но ноги подкосились, и он еле устоял. Будто силы за один вздох покинули его, и крепкое сердце зашлось в судорожном ритме.

Юноша же, наоборот, поднявшись на ноги, пришел в себя. Он аккуратно высвободился из чужих рук, немного пошатнулся, но устоял.

Яман, сохраняя равновесие, ухватился за лошадь, темные круги в глазах медленно пропадали.

– Сможешь сам подняться? На козлах как раз пара мест. Как тебя звать-то, помнишь?

– Райан, – уже бодрее ответил пострадавший и взобрался наверх.

Крестьянин с трудом поднялся следом, но все же сел подальше, не рискнув прикасаться к новому знакомому.

– А я – Яман, будем знакомы. – Он перехватил поводья поудобней и направил лошадь медленным шагом. – Ну, рассказывай, Райан, откуда ты и куда тебя угораздило вляпаться? Крови-то я на тебе не вижу, видать, аккуратно били.

– Нет, меня не били, – задумчиво протянул юноша и перевел взгляд на возницу. Его тон неуловимо изменился, пропали слабость и отстраненность, исчезло недавнее удивление. Голос стал мягче, дружелюбнее, следующую фразу Райан произнес доверительным шепотом. – Яман, не поверишь, я из самой преисподней.