Анастасия Анфимова - Отважная лягушка. Часть 2 (СИ)

– Сделаем... Курций Таил, – с трудом сохраняя серьёзное выражение лица, заверил его коллега, второй сопровождающий, чтобы не рассмеяться, отвернулся. – Идите, госпожа.

– Эй, Орес, кто это такая? – с любопытством спросил часовой, разглядывая закутанную в плащ Нику.

– Клеар обвинил в святотатстве, – охотно ответил конвоир. – Прямо на форуме.

И опять Ника обратила внимание на странное спокойствие, с которым воспринял его ответ часовой, лишь удивлённо вскинувший редкие, белесые брови.

– Чего же она такого натворила?

И всё! Ни возмущённых криков, ни требований немедленно, тут же наказать, покарать, посадить на кол и так далее. Нет даже раздражения. Обычное любопытство. Возможно, служители правопорядка настолько привыкли иметь дело с разного рода нарушителями закона, что их уже не впечатляют самые страшные преступления?

Впрочем, долго размышлять над этими странностями не пришлось. Сопровождающий мягко втолкнул её в небольшую комнату с широкими лавками вдоль стен и большим столом, за которым восседал, мрачно таращась в глиняную кружку, тучный дядечка в овчиной безрукавке, надетой поверх светло-зелёной туники.

Услышав шум, он поднял на вошедших слегка пьяненькие глазки, и подавшись назад, отодвинул в сторону блюдо с горкой куриных костей.

– Это ещё что такое? – недоуменно протянул мужчина, стараясь придать лицу строгое выражение.

– Господин Акв, – заискивающе, словно извиняясь за то, что оторвал столь занятого человека от важных дел, сказал конвоир. – Эту женщину арестовали по приказу магистрата Проба Фаба Лиса на основании обвинения выдвинутого преосвященным Клеаром.

– И что она наделала? – живо поинтересовался эдил.

– Святотатство, господин Акв, – вздохнул стражник. – Вот господин Фаб и велел отвести её в тюрьму.

– Он велел! – фыркнув, передразнил собеседник. – А чем я её кормить буду? Тридцать два узника, а на еду всего пять риалов в день! Пять! Лучше бы Фаб об этом подумал, а не сажал к матёрым преступникам глупых девчонок.

– Неладное на форуме случилось, господин Акв, – понизив голос, заговорил второй конвоир. – Её чуть не растерзали.

– Опять "неистовым" неймётся, – поморщился эдил. – Мало им повторного жертвоприношения, игры под себя подгребли да ещё и на людей бросаются. А чего они на форуме торчали, а не в храме?

– Так сегодня Сул Опус обещал выступить с речью о городских неустройствах, – пояснил первый стражник. – Вот и пришли слушать. Они же все за него.

– Ещё бы! – фыркнув, криво усмехнулся Акв. – Мало того, что муж племянницы Клеара, так он ещё и колоннаду к храму пристроил, художников из самого Радла вызвал росписи подновить...

И с горечью посетовал:

– Что за люди? До выборов почти полгода, а они уже народ мутят.

"Мужиков хлебом не корми – дай поболтать о политике", – усмехнулась девушка, внимательно прислушиваясь к разговору.

Очень скоро она уяснила, что местной элите бросил вызов честолюбивый богатей, да ещё и не коренной этригиец, а сын перебравшегося из Цилкага купца. Пользуясь поддержкой наместника императорского префекта и верховного жреца храма Дрина, он собрался выставить свою кандидатуру на выборах магистрата, пытаясь тем самым разрушить вековечный порядок чередования у городского "кормила" представителей древних этригийских родов. А ей как всегда "повезло" нарваться на ревностных почитателей владыки недр, составлявших значительную и самую активную часть электората здешней "оппозиции".

Только придя к глубокомысленному выводу о том, что чужакам нечего делать в магистратах, а жрецам не следует так откровенно вмешиваться в политику, самодеятельные политические аналитики вспомнили о скромно молчавшей арестантке.

– И куда мне её девать? – спросил эдил, взяв со стола стопку потрёпанных листов папируса, прошитых в углу суровой ниткой. – В подземелье?

Испуганно вздрогнув, Ника резко обернулась к стражникам.

– Зачем же так сразу, господин Акв, – заюлил стражник, скорбно качая головой. – Суда-то ещё не было.

– Да ладно! – снисходительно рассмеялся эдил, махнув рукой. – Это так, шутка. Я законы знаю.

Он озабоченно глянул в заляпанную бронзовую чернильницу и продолжил:

– Пойдёт в угловую. Там у меня базарная торговка плетей дожидается, да двух проституток утром привели. Пусть вчетвером посидят. Места хватит.

Хихикнув, дядечка разгладил лист папируса и буднично спросил:

– Как тебя записать?

– Ника Юлиса Террина, – представилась девушка.