Олег Губайдулин - Палач демона

– Туды топайте! – приказал он своим спутникам. Через минуту все они уже осторожно спускались вниз по деревянной лестнице. И оказались в огромной зале, высота ее на глазок, как определил Серов, была не менее десяти метров. Из залы выходило три двери, а вдоль стен стояло семь резных комодов. Здесь же вальяжно растопырилась и пара кожаных кресел. На стенах же висели огромные художественные полотна, изображавшие ужасные сцены кровавой охоты. Но особенно вошедших потрясло то, что в роли охотников выступали не люди, а нелюди! Неясные, расплывчатые фигуры, изображенные на холстах, таились в темных углах картин. И, казалось, стоило лишь отвести взгляд в сторону, как они тут же неожиданно выпрыгивали и кидались на вас!

Между полотнами висели несколько волчьих и медвежьих шкур. Огоньки пламени, пляшущие в бронзовых масляных светильниках изумительной, тонкой работы, отбрасывали вокруг причудливые тени. Создавалось впечатление, будто чудовища на картинах тянуться к звериным шкурам, в неизбывном стремлении вселится в них с тем, чтобы, обретя новую жизнь, продолжить свое страшное предназначение…

Однако, невзирая на всю притягательность корчившихся в призрачных отблесках неверного пламени кошмарных видений, внимание гостей вскоре сфокусировалось совсем на другом. На резном сооружении из мореного дуба. Оно занимало весь центр залы, а на самом его верху виднелось вырезанное изображение человека.

Но так показалось лишь Арно, а вот Николай Михайлович и Серов приняли эту скульптуру за какую-то ужасную клыкастую бестию. И правда, стоило ему сделать всего один шаг влево или вправо, как человеческая фигура превращалась в нечто невообразимо мерзкое, словно порождение горячечного бреда… Примерно в метре от уровня пола на непонятном, но страшном деревянном сооружении, имелись многочисленные изгибы и выступы. На них стояло множество стеклянных сосудов, заполненных порошками, жидкостями, пучками травы, крысами, свинячьими головами, змеями, лягушками, пауками и прочими гадостями. Ниже слегка колыхалось что-то полупрозрачное. Подойдя и взяв в руки эту шелестящую пленку, Арно вдруг осознал, что это – не ткань и не полиэтилен, а… содранная и тщательно выделанная человеческая кожа! Вот ноги, вот руки, вот голова, глазницы, отверстия ноздрей и рот…

– Да… – содрогнувшись, только и смог прошептать он. Да…

Отдернув кожу в сторону, Арно увидел, что она служит пологом, покрывающим большое дубовое кресло, более напоминающее трон…

Глава 53

– Ну, гости мои, налюбовались, что ли, али как? – раздался позади них знакомый голос проводника, Макара Аристарховича Инюшина.

– Что это тут у вас за маскарад?.. – начал было Николай Михайлович. Но, обернувшись, осекся на полуслове. Перед ним стоял тот самый ужасный старик с длинной бородой, который всего несколько минут назад возник перед ними из своей тени! Он стоял очень прямо, величаво, опираясь на длинную тяжелую трость, и в упор разглядывал вошедших. Его большие черные глаза излучали нескрываемую неприязнь и презрение.

Обратив внимание на странную одежду незнакомца, Арно отметил про себя, что она очень странная. Тот был облачен в нечто длинное, до колен, вроде бы из тонкого льна, напоминавшее древнегреческий хитон. Но с рукавами. Спереди и по самые манжеты одеяние покрывала красивая разноцветная вышивка. Орнамент сей напоминал и кельтский, и нормандский, и славянский одновременно. Из- под этого самого хитона или рубахи (детектив так и не смог подобрать одеянию приличествующего названия) виднелись широкие светлые шаровары, аккуратно заправленные в мягкие, красиво расшитые невысокие кожаные сапоги.

Бросалось в глаза, что неведомый старик, несмотря на свой почтенный возраст, все еще крепок и могуч. Его мощные длани, почти полностью скрывавшие набалдашник трости, выглядели так, будто могли не то, что согнуть, а просто разорвать конскую подкову.– «Видимо, кузнецом был в молодости…» – подумал Арно. – «А навершие-то у палки, кажется, из серебра. И необычное какое! Будто оскаленная морда адской твари. И глаза – вероятно из драгоценных камней. Вон как переливаются! Смотришь будто зеленые, а взглянешь снова – кроваво-красными кажутся…»

– Здравствуйте, правда, мы не знаем, как вас называть… – вступил в разговор Николай Михайлович.

– Кланяйтесь! – вдруг громко завопил стоявший позади них Рогаткин. Да кланяйтесь же вы, недостойные!

– Ну, если у вас так принято … – с этими словами Николай Михайлович, неловко согнувшись, отвесил старику неуклюжий полупоклон.