Сергей Семенов - Мир приключений, 1927 № 07

Вдруг атлантозавр остановился. Мгновенно кинул голову вниз и вырвал спрутообразное растение. Когда оно исчезло в необъятной глотке, он двинулся дальше.

— Смотрите!.. Смотрите!.. Хищники!.. — воскликнул Вейс.

— Где?.. Какие хищники?.. — спросил профессор Венедиктов. — А!.. Действительно! Это мегалозавры — тигры юрского периода. Они, как видно, хотят напасть на атлантозавра.

Высоко подпрыгивая, хищники быстро приближались к чудовищу. Их было около десятка. Они были несравненно меньше атлантозавра, но ужаснее его. Одетые в твердый панцырь, эти животные походили на огромных аллигаторов, но на длинных и гибких ногах. Кроваво-красные глаза горели огнем ненасытной алчности.

Атлантозавр вздрогнул всей массой тела. Длинная шея сократилась. Голова с раскрытой пастью повернулась навстречу хищникам.

Но — вот передний остановился в двадцати метрах. Откинулся назад и взвился в воздухе дугой. Атлантозавр с такой же быстротой выпрямил исполинскую шею и метнул навстречу страшную голову. Но промахнулся. Хищник упал ему на спину. Кривые мечи когтей врезались в основание шеи. Из-под челюстей брызнули струи черной жидкости и потекли в болото.

Вслед за первым на атлантозавра свалились еще два хищника. Один впился в хребет, а другой высоко подпрыгнул и вцепился в самую середину шеи.

Атлантозавр рванулся вперед, пытаясь стряхнуть. Потом изогнул кольцом шею и раскрошил одного пополам. То же последовало и с другим. Но сидящего на шее он не мог достать. Напрасно, как стальную пружину, он сгибал и выпрямлял свою могучую шею. Хищник только глубже врезался в нее, вместе взлетая в воздух.

Остальные семь — уже сидели на спине. Клочья кожи, куски мяса летели в болото. Их тут же пожирали сотни мелких тварей.

Снова огромная голова взметнулась два раза. Двое хищников далеко упали бесформенной массой. Но на третий раз голове не удалось схватить нового врага. Она с раскрытой пастью бессильно откинулась назад.

Вместе со зверем, шея медленно разогнулась, высоко поднялась к небу и застыла, как каменный обелиск, в неподвижности. Истерзанное туловище извергало потоки крови.

Наконец, голова качнулась и вместе с шеей стала, судорожно вздрагивая, опускаться вниз. В то же мгновение на кровавую арену, как гарпия, упал крылатый ящер. Он подхватил одного хищника и исчез в высоте. Остальные соскочили с умирающего чудовища. Тревожно подняли окровавленные головы к небу. Затем длинными прыжками рассеялись по болоту. Атлантозавр издыхал.

— Какой ужас! — глухо проронил профессор Венедиктов.

Психо-физик молчал. Он был подавлен зрелищем жизни юрского периода.

Когда профессор Венедиктов снова взглянул на экран, ни умирающего гиганта, ни болота там уже не было. Мелькали какие-то неуловимые картины. Клочья непонятных сменялись безднами то темно-синего, то голубого неба, то клубами серо-желтого тумана.

— Что это значит? — удивленно спросил профессор Венедиктов.

— Мозговые клетки потревожены. Вероятно, окаменением сделано много повреждений, — ответил Вейс.

ЧЕРЕЗ три минуты мелькание прекратилось. На экране распростерлось ровное безжизненное плато. Его окружали высокие вершины гор с белыми снеговыми шапками. Ясное голубое небо с ослепительно белым солнцем покрывало горную равнину. Плато было пустынно.

Далеко из-за гор, сливаясь с голубым небом, к плато приближался отливающий серебром шар. Он быстро летел по прямой линии. С каждой секундой увеличивался.

— Как жаль! — прервал напряженное внимание Вейс, — что мы не можем видеть и никогда не увидим того, кто ожидает прибытия этого шара. Ведь, это и есть обладатель нашего черепа!

Шар вдруг брызнул длинным зеленым лунем на плато. Как метеор пролетел по косой линии и упал вниз. На его блестящей поверхности открылся круглый люк. Оттуда, с необычайной грацией и легкостью, выскочили две человеческие фигуры. На них не было почти никакой одежды. Тела облегали только короткие полупрозрачные туники, собранные на груди тонким золотым поясом. По формам тела — это были еще юные мужчина и женщина. Их тела, точно выточенные из перламутра, были прекрасны. Лица светились каким-то извечным внутренним огнем.

— Настоящие Амур и Психея! — нестерпел восторженный профессор Венедиктов. — Неужели — это люди Юрского периода?