Гастон Леру - Невеста Солнца [Роман]

— По крайней мере, он не разгромил бы его, как ваши Писарро и Кортесы… — начал было Раймонд и запнулся на полуслове, вспомнив, что предки маркиза были в числе спутников завоевателя. Мария-Тереза под столом наступила ему на ногу в виде предупреждения, но маркиз, к счастью, не расслышал. Тетушки услышали и были поражены таким легкомысленным и «некатолическим» суждением о покорении язычников представителями истинной веры; но Мария-Тереза поспешила перевести разговор с этой опасной почвы на местные легенды.

— Все это прекрасно, — сказала она, — но это вовсе не доказывает, что человеческие жертвоприношения существуют в наше время.

— Ах, несчастное дитя! Ты одна способна усомниться в этом.

Тетушка Агнесса укоризненно покачала головой:

— Да у меня самой в молодости была служанка из племени кечуа, с берегов озера Титикака, которая своими глазами видела трижды, как на празднике Интерайми замуровывали живыми в стену трех молоденьких девушек из города.

— Из какого города?

— Из Лимы.

— Ну, полноте, об этом знали бы, — подтрунивал Раймонд, подстрекаемый насмешливыми взглядами своей невесты.

— Об этом и знают все, кому охота знать… Имена последних двух жертв общеизвестны — одну из них замуровали живьем двадцать лет, другую — десять лет тому назад.

— Знаем! Знаем! — засмеялся маркиз.

— Тут нечему смеяться, — рассердилась тетушка.

А старая Ирена тихо повторила:

— Нет, нет. Тут нечему смеяться…

Но маркиз расшалился.

— Ну что ж, оплачем их, как подобает, — рыдающим голосом простонал он. — Бедные девочки, вырванные во цвете лет из объятий родителей…

— А не можете ли вы объяснить нам, братец, каким образом исчезли без следа Амелия де Варгас и Мария-Кристина д’Орельяна?

— Да, да. Пускай он скажет, — подхватила Ирена.

— Ага! Я так и знал, что вы назовете эти имена.

— Я прошу вас быть серьезным, братец. Вы знали Амелию де Варгас.

— Прелестная девушка… Что за улыбка… Красивей не было на плаза Майор… Тому уже двадцать лет… Как время- то бежит!.. Да, да, она исчезла без следа двадцать лет тому назад… с одним из своих кузенов.

— Намедни мне говорили, что это было с тореадором, — прервала Мария-Тереза. — По-видимому, об этом вспоминают каждый раз перед праздником Интерайми…

— В свое время эта история наделала шума, взволновала весь город… На плаза дес Торос произошло какое-то замешательство… поднялась суета… в давке молодая девушка исчезла… и больше уж не появлялась… Многие видели, как ее уносили индейцы, и отлично знают, что она была замурована заживо…

— Полет воображения! Я правду говорю: она бежала со своим кузеном, он скрылся вместе с нею… Где они поселились — неизвестно.

— Это вы так думаете, братец… А Мария-Кристина?

— Да, эта история была печальнее… Она гуляла со своим отцом в окрестностях Куско, вошла в подземелье и, очевидно, заблудилась. Что может быть естественнее? После этого правительство отдало приказ забить все входы в подземелья [13] Вот что пишет Поль Валле в своем «Перу»: «Инки были люди практичные и не любили, чтобы за ними подсматривали, даже когда они просто собирались для бесед или игр. Для того, чтобы не быть захваченными врасплох, они построили близ города Родадеро подземелье, имевшее несколько выходов: один ход вел к укрепленному холму; другой — ко входу в Куско; третий, самый длинный, — через весь город, к тому месту, где теперь находится церковь Сан-Доминго, построенная над бывшим храмом Солнца. Эти интересные подземелья могли бы быть чудеснейшим предметом исследования для туристов, но правительство приказало забить в них входы под тем предлогом, что в них заблудились несколько человек» ( Прим. авт. ). .

— Да, — перебила тетушка, — а отец ее после этого сошел с ума. Он до сих пор бродит в окрестностях Куско, вокруг подземелий, и зовет дочь — вот уже десять лет. Вы попробуйте его убедить, что дочь его не была похищена индейцами для принесения в жертву на празднике Интерайми.

— Но вы же сами говорите, что он сошел с ума.

— От уверенности, что дочь его погибла такой ужасной смертью. За несколько дней до своего исчезновения Мария- Кристина получила странный подарок — старинный, тяжелый золотой браслет с изображением солнечного диска.

— Милая Агнесса, вы отлично знаете, что наши ювелиры изображают солнце под всеми соусами.

— Да, но этот браслет был настоящий — тот самый, который был прислан и Амелии.

— Ах, сестрица, все-то вы выдумываете… Бог знает, что такое вы изобретаете… Вот и пиши историю с такими россказнями!.. Пожалуйста, не записывайте этого, дорогой профессор, прошу вас.