Array Журнал «Искатель» - Искатель, 1961 №3

Кресло № 2. Солдат . Девятнадцатилетний американский парень.

Кресло № 3. Генри Чармен . 28 лет. Бакалавр права. Лет шесть назад он окончил Принстонский университет, с тех пор по всему свету и без особого успеха ищет работу.

Кресло № 4. Студентка . Девушка восемнадцати лет. Разрез глаз и чуть смуглая кожа выдают в ней коренную обитательницу Азии.

Кресло № 5. Унылый человек . На все смотрит сквозь призму своей бессонницы. Сон — это его недосягаемая мечта, счастье.

Кресло № 6. Коммивояжер , или, как часто говорят, «комми». 35 лет. Живая реклама распространяемых им товаров фармацевтической фирмы: энергичный, плотный, розовощекий.

Кресло № 7. Тереза . Креолка, 25 лет. Подруга бывшего диктатора одной из латиноамериканских республик.

Кресло № 8. Диктатор . Бывший.

Кресло № 9. Секретарь диктатора .

Кресло № 10 и кресло № 11. Муж и жена . Молодожены. Он — электрик. Оба из обеспеченных семей. Первое их столкновение с настоящей жизнью происходит теперь, во время свадебного путешествия.

Кресло № 12. Кристин . Красивая женщина лет двадцати шести — двадцати восьми.

Кресло № 13. Мальчик лет семи . Обыкновенный мальчишка этого возраста.

Кресло № 14. Иржи Влчек . Чех, 23 года. Кинооператор..

Кресло № 15. Филуменист . Француз. Ему за шестьдесят. Все свободное время своей жизни он посвятил любимому занятию. Мир до сих пор представлялся ему главным образом по спичечным этикеткам.

Кресло № 16. Англичанин . Почтенный рантье. Главная его забота — хороший завтрак, ленч, обед и, разумеется, ужин.

Кресло № 17. Американка . Женщина неопределенного возраста.

Кресло № 18. Ее муж .

Кресло № 19. Женщина в сари . Немолодая, молчаливая и строгая. Ее дочь, девочка лет пяти. Она не занимает отдельного места.

Во втором салоне находятся двое:

Врач Рихард Гюнтер, ему под пятьдесят.

Агент — человек средних лет с ничем не примечательным лицом.

Команда самолета:

Бортинженер.

Радист.

Стюардесса.

Командир.

Второй пилот.

Штурман .

МЕЖДУНАРОДНЫЙ АЭРОПОРТ

Здесь скрещиваются десятки авиалиний, соединяющих самые различные пункты земного шара. Так же как во времена расцвета морских путей трудно было отличить разноплеменный одесский порт от марсельского или ливерпульский от сиднейского, так же нелегко сегодня определить национальную принадлежность этого большого аэровокзала, лежащего где-то далеко за пределами нашей страны.

В просторном холле пассажиры пестры и разноязычны. Закованные в броню крахмальных сорочек, пиджаков и галстуков, шумные латиноамериканцы, сдержанные обитатели Азии в просторных, сверкающих белизной одеждах, сутаны католических священников, короткие шорты и расписные рубахи американцев.

Снуют служащие, носильщики с вещами, девушки в форменных пилотках с посадочными документами в руках.

— Внимание, внимание! — сообщает металлический голос диктора аэропорта. — Пассажиров, отлетающих рейсом двести сорок пять, просят приготовиться к посадке. Внимание! Пассажиров, отлетающих рейсом двести сорок пять…

У барьера кассы — широкоплечий, с густой проседью человек.

— Очень сожалею, — пожилой кассир разводит руками, — но на семьсот тринадцатый рейс нет ни одного билета. Целый салон забронирован за делегацией.

— Что же делать? — настойчиво спрашивает человек. — Мне необходимо улететь!

— Могу посоветовать только одно: подождать. Быть может, кто-нибудь опоздает или сдаст билет…

БАР В КОНЦЕ ХОЛЛА

У стойки — группа журналистов. Провожают молодого оператора в спортивной куртке.

— Счастливого пути, Иржи!

— Привет Златой Праге!

Звенят рюмки.

1-й журналист (глядя на часы): Однако делегация что-то запаздывает…

В противоположном конце холла видна группа людей во фраках, визитках и расшитых мундирах. Тихо переговариваясь, они не спеша прохаживаются по холлу.

2-й журналист: Увы! Бедные красные шапочки свободного мира вынуждены терпеливо ждать представителей коммунистического волка.

3-й журналист: М-да… Пожалуй, кое-кому очень бы хотелось, чтобы эта делегация исчезла, как дурной сон!

1-й журналист (негромко): Или, во всяком случае, не долетела до цели…

Иржи бросает взгляд на говорящего, но тот уже снова поднимает рюмку.