Array Журнал «Искатель» - Искатель, 1961 №5

Уже девятью шурфами достигли разведчики плотика — все пробы оказались богатыми, — когда Иван Иваныч заметил, что у пари Андрея порозовели белки.

— Побереги глаза-то!

— А что им сделается? — с неизменной самонадеянностью «безнадежно» здорового человека ответил Прилежаев. — Я и на горах снеговых очков не нашивал!

Зная упрямство начальника, Нефедов не настаивал. Кстати, и погода изменилась. Влажный ветер пригнал тяжелые тучи с сизыми донцами. Перестало показываться солнце. День за днем спадали крепкие морозы.

— До ростепели еще далече! — с тревогой говорил Иван Иваныч. — А все же поторапливаться надобно!

Ледяные трубы оставшихся шурфов обрастали новыми слоями льда так медленно, что на реке зачастую нечего было делать. Нефедова это огорчало, но в какой-то степени и радовало: перед зимовьем скопились желтовато-бурыми рядками непромытые пробы. Чуть не круглые сутки пылал теперь костер: грелась вода для промывки. Подсчеты содержания золота делали прямо на снегу.

Первый пыл золотой лихорадки с Ивана Иваныча соскочил: он стал опять думать о житейских делах, соображать, как и что.

Кривой, понятно, подвел. Прошло уже больше месяца после того, как ему зашили живот, а пес все еще полеживал на подстилке из хвои.

Проверив остатки продовольствия, Нефедов решил, что они могут еще с неделю проработать на россыпи — волчатина выручит! На дорогу у него припрятана в уголке лабаза еда получше…

Одно крепко тревожило старика — состояние Прилежаева. Если прежде, только открыв глаза, он совал босые ноги в заплатанные меховые сапоги — торбаса и, голый до пояса, выскакивал для зарядки на мороз, то последние дни Ивану Иванычу приходилось будить его по нескольку раз. И зарядку стал пропускать: тогда он — и на шурфовке и дома на промывке проб — ежился от холода, а движения его делались совсем расслабленными. Даже взгляд Андрея Николаевича потускнел. Все свободное время он молча лежал на нарах, подложив сцепленные пальцы рук под голову.

Скажет ему Нефедов: «Пойдем на реку!» или «Айда пробы мыть!» — откроет он глаза, с трудом скинет исхудавшие ноги с нар и покорно поплетется за дядей Ваней. Теперь он не говорил больше: «Как хорошо, что наши желудки переваривают камни и ржавые гвозди».

Иван Иваныч безуспешно ломал голову, стараясь понять, что такое приключилось с парей Андреем? Нефедов знал все каверзы таежной зимы. Скоро придется ей, трусливо поджав хвост, убегать от весны на далекий север. Она мстит, приберегая напоследок свои самые злые и неожиданные пакости. Конечно, и он сам и Наташа очень исхудали, ослабли от непосильной работы и животами маются, а все же не то! Уж не цинга ли? Он стал еще внимательнее приглядываться к Андрею Николаевичу, но никаких признаков страшной болезни не заметил: и зубы не шатаются и синеватых точек на теле незаметно. Теперь дядя Ваня заставлял всех раз по шесть в день пить «лимпопо». Так прозвали геологи довольно гнусное пойло: смесь противоцинготного настоя из хвойных игл с водою из минерализованного источника «чудо-ключ».

Несколько глотков напитка подбадривали измученных людей, но действие его на Андрея Николаевича оказывалось кратковременным.

…За десять дней хмурой погоды удалось довести до плотика еще три шурфа. Зато все пробы — и старые и новые — были промыты. Геологи высчитали по ним среднее содержание золота. Полученные данные они тщательно записали на бересте.

— Все в «ажуре», как в хорошей бухгалтерии! Скоро можно будет запасы подсчитывать, — от улыбки высохшие, потрескавшиеся губы Наташи плотно облепили десны. Иван Иваныча больно кольнуло в сердце.

«Ничего! Деньков через пять в путь-дорогу тронемся! Харча хватит», — успокаивал он себя.

В этот яркий морозный день все трое работали «на рысях». Через день-два они отправятся вверх по реке…

Только Андрей Николаевич — сегодня и он не чувствовал привычной усталости — частенько потирал покрасневшие глаза. «От дыма щиплет», — думал он.

— К ночи надобно все прикончить, — бросил на ходу Иван Иваныч, — буран поднимается! Вишь, над гольцом курится.

Он тащил вместе с парей Андреем санки с каленым камнем к последнему шурфу.

Наташа колдовала у костра: подбрасывала сушняк, подправляла валуны. Взглянув на реку, она заметила, что шурфовщики исчезли в двух смежных трубах. Чтобы ускорить исследование месторождения, они работали сегодня порознь, привязавшись сыромятными ремнями к вплавленным в лед ломам.