Серена Валентино - Малефисента. История темной феи

– Тьюлип, дорогая моя, не поможешь мне с кое-какими исследованиями? – спросила Нянюшка, отгоняя прочь тяжелые думы. – Не могла бы ты сходить в библиотеку и поискать сведения о каких-нибудь существах в королевстве, связанных с растениями или землей? Разумеется, кроме Повелителей Леса и Циклопов-Великанов – про них ты и так уже давным-давно все прочитала.

Тьюлип с подозрением уставилась на Нянюшку:

– Ты что, пытаешься от меня избавиться?

– Что ты, моя дорогая! – замотала головой Нянюшка. – Это действительно очень важно. Я знаю, что ты в этом вопросе разбираешься, а мне как раз срочно понадобились все доступные сведения.

От Цирцеи не ускользнуло, что Тьюлип эти слова озадачили.

– Я пойду с тобой в библиотеку и все объясню, – ободряюще сказала она и повернулась к Нянюшке, бросившей на нее озабоченный взгляд. – Нянюшка, она ведь уже не ребенок! Она заслуживает право знать, что происходит.

Уже выходя вместе с Тьюлип из комнаты, Цирцея на мгновение остановилась и оглянулась:

– Я скоро вернусь. Не беспокойся, я не оставлю тебя одну надолго.

Голова у Нянюшки кружилась, сердце гулко стучало в груди. Проживать множество жизней – это был редкостный дар, вот только Нянюшке он, похоже, не приносил ничего, кроме сердечных мук. Конечно, легко оглядываться назад на прошлые ошибки и понимать, какой выбор был бы правильным. Но если вспомнить все свои проступки разом, это оборачивалось таким тяжким крушением, которое Нянюшке еще не доводилось испытывать. То, что она упустила свою приемную дочь, стало самой страшной ошибкой в ее жизни. А теперь в эту беду оказалась замешана еще и Тьюлип, родители которой застряли в этом королевстве, сраженные сонным заклятием. Все-все вокруг лежало в руинах, и Нянюшке казалось, будто вокруг не осталось ничего, кроме горя, мучений и разрушений. И она не знала, откуда ей начать все сызнова.

Хотя начать все равно придется. Собственно, она уже начала.

Тьюлип она заняла исследованием местных существ – старых и новых. Может, среди них в королевстве найдутся такие, которые могут быть чем-то опасны Малефисенте. А Цирцее она поручит поиски чар, которые могли бы пробудить ее сестер. Опустевший ведьмин дом по-прежнему высился на обрыве над морем, и уж в нем-то наверняка найдутся книги, где можно будет вычитать нужное заклинание.

В гостиную вернулась Цирцея:

– Я объяснила Тьюлип все как есть. Она все понимает и ничуть не боится. Знаешь, она стала совсем другой с тех пор, как я впервые с ней познакомилась. Да что там – даже со вчерашнего дня она изменилась. Просто удивительно, как быстро она взрослеет. И мне кажется, что она становится совершенно незаурядной девушкой. Не сомневаюсь, сейчас ты очень ею гордишься.

– Я всегда ею гордилась, – улыбнулась Нянюшка. – И всегда знала, какой замечательной она вырастет. Ни единого дня в жизни я не сомневалась, что из Тьюлип вырастет та самая выдающаяся молодая женщина, которую я видела в ней еще давным-давно.

– А кем станет Малефисента, ты тоже знала? – помолчав, спросила Цирцея.

– Знала, – кивнула Нянюшка. – И очень старалась изменить ее будущее, увести ее в другом направлении. Но так уж вышло, что в попытке спасти ее я дала ей в руки все средства, которые были ей нужны, чтобы стать владычицей тьмы.

И это был величайший Нянюшкин провал, хотя Малефисента предпочитала видеть в нем главный дар Нянюшки своей приемной дочери. Говоря эти слова Цирцее, Нянюшка страдала так, словно у нее в сердце ворочался острый нож.

Владычица тьмы .

Нянюшка знала, что Цирцея прочла в ее мыслях все, что она сама помнила об их совместном прошлом с Малефисентой. Она и не старалась удержать свои воспоминания в секрете. Зачем? Позволить Цирцее заглянуть в свои мысли ей было куда проще, чем говорить о своих ошибках вслух. К тому же Нянюшка понимала, что Цирцея не станет осуждать ее. В чем-то молодая ведьма была подобна самой Нянюшке: она умела видеть время иначе, чем все остальные. И ей было доподлинно известно, что Нянюшка никогда не пыталась причинить Малефисенте вред – наоборот, она делала все, чтобы уберечь свою маленькую зеленую фею от любой беды. Цирцея умела отмотать время назад и снова и снова прокручивать прошлое перед своими глазами. Поэтому Нянюшка подозревала, что Цирцее известно куда больше, чем она ей рассказывала. А может быть, и вообще все. В один прекрасный день, размышляла Нянюшка, Цирцея сможет разом прожить все времена – и прошлое и будущее – одновременно и при этом не сойти с ума. Сейчас же, насколько ей было известно, Цирцея могла отправляться в тот или иной определенный момент прошлого, в особенности если он был насыщен переживаниями. За эти путешествия во времени приходилось платить – они поглощали множество сил. А Цирцее нужно было быть в форме, чтобы помочь своим сестрам. Кроме того, было еще слишком рано открывать Цирцее, как изменится ее жизнь после того, как она разберется с сестрами. Ее ждала великая судьба, но знать об этом ей пока не следовало, поэтому Нянюшка старательно гнала от себя эти мысли, чтобы Цирцея не угадала их до того, как придет срок.