Делия Росси - Ошибка леди Эвелин [publisher - SelfPub]

– Ты боишься меня, Эви? – словно почувствовав мой страх, тихо спросила леди Шарлотта. А может, и почувствовала? Что я знаю о Поглотителях? Что вообще мы все о них знаем? В Кроненгауде не принято говорить о магии темных, не любят они, когда кто-то пытается раскрыть их тайны, потому и не приветствуют лишние разговоры и расспросы.

– Нет, миледи, – ответила я, настороженно глядя в пугающе черные глаза.

– Надеюсь, это так, и ты мне не лжешь, – в тихом надтреснутом голосе послышалась грусть. Она казалась такой искренней, такой неподдельной.

– Нет, миледи, – снова ответила я, стараясь, чтобы это прозвучало достаточно убедительно, а сама задумалась. Как же все-таки узнать, для чего герцогиня вытащила меня из Аухвайне и поселила в своем доме?

– Ты хочешь меня о чем-то спросить? – проницательно посмотрела тетушка.

Интересно, как ей это удается? Стоит только о чем-то подумать, а леди Шарлотта уже об этом знает!

– Да, миледи, – собравшись с духом, ответила я и вскинула голову. Глупая привычка, оставшаяся с детства. Маменька постоянно ругала меня за нее, но так и не смогла до конца искоренить «зловредный сорняк» в моем воспитании. К слову сказать, леди Вонк это тоже не удалось, хотя методы у нее отличались от матушкиных большей радикальностью.

– Ваша магия.

Я посмотрела на герцогиню и постаралась придать лицу наивное выражение.

– Вы расскажете мне…

Договорить я не успела. Черные глаза затянуло льдом. Бледные губы сжались в тонкую полоску.

– Мы не будем говорить о магии, Эвелин, – голос тетушки мог заморозить воду.

Я даже покосилась на стоящий на стеклянном столике графин, и мне почудилось, что на его хрустальных стенках появилась изморозь.

– Я предупреждала тебя, что ты не должна задавать лишних вопросов.

Казалось бы, высокий мелодичный голос и так звучал невыносимо холодно, но с каждым новым словом он становился просто невозможно ледяным.

У меня по спине пробежали неприятные мурашки.

– Ты слышишь, Эвелин? – тонкие пальцы сжались сильнее, и острые ногти пронзили кожу запястья.

– Да, миледи.

Ох, как же мне хотелось вырвать ладонь из захвата герцогини! Но я не смела.

Минуты бежали одна за другой, рука занемела, тишина казалась давящей.

– Иди к себе, Эви, – неожиданно сказала леди Шарлотта и выпустила мое запястье.

– Леди Эвелин, ваша шаль.

Мэри возникла рядом так тихо, что я вздрогнула и отшатнулась. Шелковая бахрома мазнула по кисти. На секунду мне показалось, что меня коснулась холодная змея, но я постаралась успокоиться и молча взяла у служанки расшитый яркими цветами палантин.

– Глинтвейн будет готов через минуту, миледи, – доложила Мэри.

– Отнесешь его в мою комнату, – тихо сказала леди Шарлотта и отошла к окну, словно не желая меня больше видеть. А может, так оно и было?

– Темной ночи, леди Шарлотта, – сказала я прямой, обтянутой пепельным атласом спине.

– Темных снов, Эви, – послышалось в ответ традиционное пожелание, но в голосе герцогини не было ни капли былого тепла.

Я смотрела на застывшую на фоне серого квадрата окна худощавую фигуру, в который раз пытаясь понять, что представляет из себя моя тетя и чего от нее ждать. Если бы разобраться в этом было так просто!

– Принести глинтвейн к вам в комнату, леди Эвелин? – тихо спросила меня Мэри.

Она была милой девушкой и всегда старалась прислушиваться к моим желаниям.

– Не нужно, – также тихо ответила я, и пошла к выходу.

В отведенной мне комнате было прохладно. Дрова в камине громко трещали, обещая жарко натопить большую, вытянутую в длину спальню, но, как и всегда, эти обещания оставались пустыми, а комната – холодной. Наверное, по-другому тут и быть не могло, ведь леди Шарлотта, как и большинство аристократов, не признавала технического прогресса, называя его «зловонной отрыжкой человеческого разума», и, соответственно, не пользовалась его плодами. И это в то время, когда в Амвьене уже многие обзавелись котлами, отапливающими дома при помощи нагревающихся пластин, а яркие бирольные лампы заменили старинные магические ары! И почему Высшие так привержены унылой старине?

Я привычно поежилась, плотнее закуталась в шаль и подошла к письменному столу, на котором лежал раскрытый Атлас мира. Взгляд упал на огромную, выделенную жирной черной линией Дарт-Остенскую империю. Собственно, империей она стала не так давно. Еще десять лет назад на землях древней Экопеи было три отдельных королевства: Дартштейн, Кроненгауд и Остенбрюге. А потом дартский король Вильгельм воспользовался каким-то новым оружием, разработанным его магами, и захватил Кроненгауд и Остенбрюге, а за ними – и соседние Вакарию и Уждоль, и теперь империя занимает всю западную часть материка. Как говорил мой отец, дарты всегда были слишком жадными до чужого и любили прибрать к рукам то, что плохо лежит. Впрочем, чему тут удивляться? У нас в Кроненгауде даже поговорка есть – видишь дарта, перейди на другую сторону улицы, пока не попал в неприятности!