Элизабет Гилберт - Жизнь в лесу. Последний герой Америки

Поэтому он по-прежнему одинок и по-прежнему холост. И у него множество сомнений насчет того, какая женщина ему нужна. С годами он пришел к выводу, что нужно влюбляться осторожнее. Что, возможно, все его отношения заканчивались крахом из-за того, что выбор его был случайным. Взявшись за эту проблему, как за любую другую организационную задачу, Юстас недавно сел и составил список качеств, которыми должна обладать его идеальная женщина. Он решил, что если сможет оценить претенденток в соответствии с каждой категорией, то сделает мудрый выбор и больше никогда не будет одинок и несчастен.

Его список требований, составленный без какой-либо системы, начинается с идеального здоровья . Далее следуют:

Умение доверять

Красота

Уверенность и страстность в сексе

Духовность/вера

Готовность и стремление проживать каждый день, как последний, и ценить каждое мгновение

Нежность, покладистость, заботливость (традиционные женские качества личности)

Нематериалистический образ жизни и нематериальные интересы

Эмоциональность, уверенность в себе, уравновешенность, энергичность, оптимизм, умение общаться с людьми

Самодостаточная личность, которая, однако, готова к крепкому партнерству в священном браке

Знание нескольких языков

Любовь к искусству – танцу, театру, литературе, живописи и т. д.

Желание создать семью – на первом месте

Не должна иметь ничего против строгой экономии

Любовь к работе – на ферме, на поле, в саду и т. д.

И это еще даже не половина списка. Надеюсь, проблема ясна? Даже Господь Бог, столкнувшись с таким вот инвентарным перечнем, покачал бы головой и сказал: «Дружок, таких товаров на складе мы не держим, прости». Но у Юстаса гораздо больше оптимизма, чем у Бога. И он куда более одинок, чем Бог.

Когда Юстас впервые продемонстрировал мне свой список, я отдала ему его со словами:

– Юстас, ты уж извини, но в любви такие штуки не пройдут.

– Но я не умею по-другому, – сказал он, разводя руками.

Этот список – яркое свидетельство того, до какой степени Юстас неспособен наладить хоть сколько-нибудь доверительные отношения с людьми. Безусловно, все мы ищем в любимом человеке те или иные черты, но этот список показался мне шпаргалкой для экзамена, который большинство людей легко сдадут без подготовки. Большинству из нас просто не нужно сверять качества любимого человека с инвентарным списком – мы просто знаем, что влюблены, и всё тут. Но Юстас так не может. У него совершенно отсутствуют базовые навыки, которые помогли бы ему выжить в горах, долинах и непредсказуемых погодных условиях настоящей любви между двумя замечательными и несовершенными людьми. По его собственным словам, он слишком уязвим и чувствителен, и, по-моему, то, что он всё же продолжает пытаться открыться другим людям, характеризует его как очень храброго человека.

Я не знаю, являются ли эти проблемы следствием того, что Юстас – живое воплощение мужественного героического образа, созданного американской культурой. Возможно, причина в его трудном детстве. Но когда Юстас, прижимая к груди свой длиннющий список, с головой бросается в омут любовных отношений, он сильно напоминает мне толстячка из пригорода, который купил «путешествие на дикую охоту» по путевке из туристического каталога: оба набрали с собой слишком много вещей, оба не подготовлены и напуганы до смерти.

В течение десятка лет Юстас регулярно принимает участие в празднике Мерлефест; это известный фестиваль фолк-музыки и ремесел, который проводится каждое лето на западе Северной Каролины. В последнее время Юстас ездит и выступает с лекциями меньше, чем раньше, – он предпочитает оставаться дома, на Черепашьем острове, подальше от скоплений народа. Но он по-прежнему работает на Мерлефесте каждый год – ставит вигвам на территории, где проходит фестиваль, и рассказывает людям о жизни среди дикой природы. Это хорошая работа. Платят хорошо, и люди приходят серьезные. К тому же целые выходные можно слушать фолк-музыку в живом исполнении настоящих героев Аппалачей – Дока Уотсона и Джиллиан Уэлч.

Я была с ним на этом фестивале летом 2000 года, и по его манере общения с публикой поняла, что он устал, устал больше, чем когда-либо. Нет, его выступление не было механическим, но искра, которую я помнила по лекциям прошлых лет, куда-то пропала. И было нетрудно понять – учитывая то, что случилось за эти выходные, – почему при столкновении с реалиями мира эта искра угасает.