Михаил Ланцов: Новик [СИ]

Еще он подобрал трех вдовушек. Крестьянок. После минувшего нашествия таких хватало. Для большинства – лишние рты и обуза. Ведь основная рабочая сила – крестьянин-мужик. А парню то и ладно – ему любые рабочие руки годились. Тем более, что в его случае, остро не хватало именно женщин, которые бы помогали по хозяйству. Да и плодить слишком уж концентрированный мужской коллектив – дурная затея. А тут – вдовушки. Какое-никакое, а решение.

Дополнительно он сговорился с двумя бобылями[2] о годе службы. Для начала. Кормление за счет парня. По окончанию – рубль каждому на руки. Устинку и Егорку они знали, поэтому согласились. Понятно, что такие рабочие руки как у них многим бы пригодились. Но ребята не хотели сажаться на землю и привязываться к ней. Боялись. Ведь бобылям что? Татары появились на горизонте? Руки в ноги и деру. Земли с посевами да хатой у них нет. Держаться не за что. А практически все помещики в Тульской области, после разорения прошлого года, испытывали нужду только в одном – в рабочих руках на выданной им земли. И рассматривали каждого бобыля как потенциального крестьянина, планируя закрепить за ним землю. Андрей же предложил им простой контракт разнорабочих на год. Сразу пояснив, что у него посевных работ в этот период не будет. Их это устроило чуть более чем полностью…

Вот и выходило, что теперь в здешних краях должно было зимовать не три человека, а восемь мужчин, шесть женщин и девять детей в возрасте от трех до семи лет. И это еще не предел. Андрей бы и больше набрал, да людей, увы, не было. После нашествия татар в них имелся острый дефицит. И работничков, особенно простых мужиков, разбирали в драку.

- Что, хозяин, сруб будем ставить? – довольно улыбнувшись, поинтересовался Устинка.

- Какой к лешему сруб? – нахмурился Андрей.

- А что? Как у бати твоего. А то и лучше. Вон нас сколько. Сдюжим. Ты даже не сумневайся.

- Тебя, видно, зима ничему не научила. – покачал с сожалением головой парень. – Вот придут снова разбойники. И что?

- Снова побьем. – уверенно произнес он.

- Вера в победу – это хорошо. А женщины? А дети? Ты про них подумал? А ведь они тоже тут. И нападение может быть внезапным.

- А волки? Они ведь всегда предупреждают.

- Волки могут уйти. Или перестать помогать. Тут не угадаешь. Поэтому, ежели снова разбойники наведаются, то крови пустят массу. А ты спроси у них, - махнул Андрей на внимательно слушающих их разговор людей… его людей, - охота им умирать? Да еще так глупо.

- Верно! – крикнула одна из вдовушек. – У меня так родичей всех побили. Налетели разбойники – так, что никто и не ожидал. Детишек что пригрела – то не мои, а с краев моих. Моих-то сгубили. Не уследила. А этим сиротинушкам и идти некуда…

- Не начинай! – пресекла уже ее привычное причитание Евдокия. – Мы все о горе вашем знаем.

- Так что же делать? – почесал затылок Устинка с полным недоумением на лице.

- Как что? Заголять и бегать! – хохотнул парень. – Шучу. Крепость ставить будем.

- Да ты рехнулся что ли? – с жалостью спросила Евдокия. – Как же мы крепость ставить станем? Нас тут три калеки, а работ – во! – развела она руками. – Да и из чего ее ставить? Из леса? Да ты хоть представляешь СКОЛЬКО его надо? Из камня? Так это вообще глупость, ибо нету его у тебя. Из кирпича? Тоже самое.

- Из земли.

- Из чего?

- У нас сколько лопат? – спросил Андрей у Марфы.

- Четыре.

- А сколько нас? – задал новый вопрос парень.

Марфа же, услышав эту связку, расплылась в улыбке, прямо начав ожидать, что ее супруг начнет перечислять Атоса, Портоса и Арамиса прямо в духе старой советской экранизации одного из романов Дюма.

- Нас больше, - не понимая веселья Андрея и Марфы ответил Петр Рябой.

- Четыре человека могут за день перекидывать десять и более кубов земли. - тихо произнес Андрей, стараясь отвлечься от шутливого настроя.

- Куб? Что сие?

- Мера объема. – не задумываясь буркнул парень и продолжил. – Если вал ставить высотой в два моих роста и такой же шириной у основания, то на погонный метр такой стены как раз день и уйдет.

- Метр? – вновь удивились все вокруг.

- Половина сажени[3] примерно.

- Аршин, - вставила свои «две копейки» Марфа, вызвав как бы не больше удивления. Ведь получалось, что они с Андреем знали какие-то неведомые остальным меры. С чего это? Девушка смутилась и потупилась от этих пронзительных взглядов. Парень же добавил:

- Да. Примерно с аршин, только чуть побольше. На четверть.

- А мы о таких мерах и не слышали, - почесав затылок произнесла одна из вдовушек, надеясь на пояснения.