– Если сын, пусть будет Андрей, по имени его деда. Если девочка – Анастасия.
– Красивые имена, они мне тоже нравятся. Интересно, какое имя предложит ребенку эмир, хотя понятно, что оно будет мусульманским. Ты говорила с ним об этом?
– Он сказал, что ему все равно. Судя по его словам, его это мало беспокоит: «Я человек государственный и не должен заниматься такими пустяками». Детей у него много и, видимо, отцовской любви на всех не хватает. Да, Виктор, вот о чем я хотела поговорить с тобой. Может, прямо завтра мы сбежим отсюда, чего тянуть? У нас уже есть кое-какие сбережения. Мы не будем бедствовать в Европе, как иные эмигранты.
– Милая, мне тоже здесь надоело, и все же рановато.
– Но ты говоришь, что совсем скоро эмир может потерять власть. Тогда чего нам ждать?
– Если большевики возьмут Бухару, мы уйдем вместе с эмиром и, вероятнее всего, в Афганистан. Понимаешь, у эмира много золота, и еще какое-то время он будет щедро платить. Поэтому года два нужно послужить ему и скопить солидную сумму, чтобы в Европе мы могли открыть свое дело. К примеру, ресторан или магазин. Но для этого и тебе надо постараться: получать от эмира побольше подарков, желательно золото или драгоценные камни – их легче вывезти отсюда.
– Зная слабости мужчины, это несложно сделать, – хитро улыбнулась Наталья. – Ты успокоил меня. Я согласна еще подождать.
– А теперь мне пора. Много дел в штабе. Через два дня я провожу крупные учения с участием не только пехоты, конницы, но и артиллерии. Такого здесь еще не бывало. За ними нужен глаз да глаз, чтобы не сорвать учения. То одно забудут, то другое – словно маленькие дети… Армия – это, прежде всего, дисциплина, а наши мусульмане не привычные к таким делам.
– Хорошо, иди, чтобы служанка лишний раз не болтала, что ты подолгу задерживаешься у меня.
После успешных учений Николаев решил отдохнуть. До полудня Виктор лежал в железной кровати с толстыми матрасами и читал книгу, которую взял в библиотеке эмира. Советник жил в лучшей гостинице Бухары, ему выделили две комнаты, где стены были расписаны в восточном стиле, как в старых миниатюрах: загородные сады, кругом яркие цветы, олени, птицы – и все это не совсем сочеталось с европейской мебелью. Там, как обычно, останавливались богатые купцы, коммерсанты и заезжие дипломаты. Но нынче это заведение почти пустовало. В тот день полковник намеревался устроить у себя маленькую вечеринку с двумя русскими офицерами и купцом, который уже завозил товары из Турции. Они были приглашены к шести вечера, и потому Николаев решил предаться безделью, да и нужно было выспаться, так как подобные вечеринки с большим количеством вина и шашлыка длились до утра.
В постели Виктор читал роман Дюма «Учитель фехтования», как вдруг постучались в дверь. «Кто там?» – крикнул полковник по фарси.
– Это Хасан, слуга Его величества, – отозвался тихий голос.
– Что еще случилось? – пробурчал себе под нос советник и открыл дверь в белом нижнем белье.
– Господин, наш славный эмир ждет вас в своем кабинете.
– Передай эмиру: явлюсь, как только побреюсь.
Через десять минут в сопровождении двух охранников Николаев уже двигался в сторону Арка – дворцовой цитадели. По пути у соборной мечети они увидели множество народа, перед которым выступал какой-то мулла, вернее, он истерически кричал, призывая людей на защиту священной Бухары от неверных: «О, мусульмане, неужели мы допустим, чтобы эти русские разбойники, дети Шайтана, захватили наш священный город, дарованный нам самим Аллахом? Конечно, нет и еще раз нет! Один раз наш эмир уже хорошенько дал им под зад, что бежали они до самого Самарканда. И вот эти разбойники опять поднимают головы против Бухары. Они хотят прийти сюда и осквернить наши мечети. Так неужели мы допустим это? Неужели мы позволим, чтобы они грабили наши дома и насиловали наших сестер, жен, дочерей? В дни революции я был в Самарканде и все это видел своими глазами. Подобные насилья ждут и священную Бухару. Чтоб такого безбожья не случилось, есть только один путь: сплотиться вокруг нашего эмира и выполнять все его указы. Только он знает, как спасти город. Да здравствует наш эмир – спаситель мусульман! Пусть будут прокляты русские кяфиры! Смерть русским!» При этих словах мулла гневно размахивал своим посохом, глаза его злобно сверкали.
Упоминания о русских заставили Николаева остановить коня и прислушаться к резким словам муллы. И вдруг выступающий заметил русского офицера и прервал свою жаркую речь. Он явно растерялся: все-таки этот человек приближенный самого эмира. Полковник тоже глядел на него из-под козырька, нахмурив лоб. Николаев был недоволен: этот малообразованный святоша путает русский народ с большевиками и сеет вражду к его народу. И в этот миг полковник стал сожалеть, что эта пропагандистская идея исходила от него самого. Здешние люди не отличают большевиков от русского народа, который сам страдает от засилья Советов.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу