Елена Митягина: Два цвета реальности. Город сверхъестественных

Дима вновь разлил текилу по рюмкам и залпом выпил сразу две. Затем налил еще порцию и поставил рюмку рядом со мной. Бутылка все еще оставалась в его руке. Он смотрел сквозь нее и о чем-то думал. Я взялась за горлышко и аккуратно вызволила ее из рук Димы, после чего сделала большой глоток прямо из бутылки. Когда обжигающая жидкость попала в пищевод, я закашлялась. Дима хмуро улыбнулся и забрал у меня текилу.

– Я не понимаю, как такое могло произойти, – сказал он. – Она мне все рассказала. Оля, это ведь моя Оля, понимаешь? Это все неправда. Это не может быть правдой!

Дима сорвался на крик, но тут же успокоился и попытался сдержать свои эмоции. Он закрыл ладонями лицо, прислонившись спиной к кухонному островку, на котором сидела я, не в силах что-либо ответить.

– Все это время она была жива, все это было просто инсценировкой, – продолжил он. – Она не та, за кого себя выдавала, она дочь Географа. Я был под ее гипнозом.

Дима вновь отпил из горла текилу и ударил кулаком по столу так, что я вздрогнула.

– Я знаю, – тихо сказала я. – А теперь ее внушению подвергся и твой брат.

Дима перевел уставший взгляд с бутылки на меня.

– Мы вернем его, – уверенно ответил он. – Я убью эту стерву, и приведу его в чувства.

– Ты не можешь, – возразила я. – Она связала его с собой. Если не станет ее, погибнет и Саша.

Дима разочарованно опустил глаза.

– Что она еще тебе говорила? – спросил он.

– Она собирается мстить за смерть отца. Она намерена играть с нами, она уничтожит нас, не пачкая руки.

На глаза навернулись слезы безысходности.

– И, думаю, у нее это получится, – сказала я.

Дима посмотрел на меня исподлобья, затем сжал мою руку.

– Не смей так говорить, – резко ответил он. – И не смей сдаваться. Проиграть всегда успеем, нужно хотя бы попытаться.

– Что попытаться? – вырвалось у меня.

– Бороться, Оксана.

Оптимизм в его голосе не внушал надежды. Сейчас мне хотелось просто уткнуться носом в подушку и прореветь до рассвета, потом уснуть с восходом солнца и проспать весь день. Открыть глаза и увидеть рядом улыбающееся лицо Саши и понять, что все это – лишь дурной сон, жуткая игра подсознания.

Дима схватил бутылку текилы со стола и с шумом опустился на диван. Я последовала за ним и присела рядом. В голове крутились последние слова Саши. Его голос был пропитан ненавистью, которую внушила ему Оля, и он не смог ей противостоять. Во время нашей встречи дочь Географа сказала, что Дима сильнее Саши, но сопротивляться ее чарам не смог ни один из братьев. Даже меня потянуло к злодейке, когда она прикоснулась ко мне и попыталась показательно соблазнить. У нее и вправду был серьезный дар, гораздо сильнее, чем простое Сашино внушение. Сила Оли могла уничтожить человека, испепелить и иссушить его изнутри, при этом сама обладательница этой способности фактически оставалась в стороне, дистанционно управляя своими марионетками.

– Можно я спрошу тебя о ней? – шепнула я Диме.

Он поднял на меня взгляд и нахмурился.

– Что ты хочешь знать?

– Все.

Он вздохнул.

– Я никогда и ни с кем не обсуждал свою личную жизнь, – грубо ответил он. – Не думаю, что готов делиться такими вещами с тобой.

– Понимаю, тебе тяжело, но может стать легче, если мы поговорим. Тебе нужно выговориться, это поможет.

– Сейчас мне может помочь только еще одна бутылка текилы, – засмеялся он и вновь отпил из горлышка.

Я замолчала, не зная, как продолжить разговор. Я хотела узнать о его прошлом, о том, как он познакомился с Олей, какие чувства испытывал, что делал ради нее и почему позволил своему врагу убить ее. Я надеялась понять, что стоит ждать от новой напичканной ядерными способностями соседки, и есть ли возможность вернуть все на свои места. Как и Дима, я не любила делиться личным, я тоже была закрытым человеком и никогда не умела говорить о своих бедах. Несколько раз я пыталась ходить на прием к психологу, но из этого ничего хорошего не вышло. Поэтому сейчас я отлично понимала своего соседа по дивану. К тому же мужчины тщательнее женщин оберегают свой внутренний мир, и Дима был не из тех, кто пускает в душу первого встречного. Мы были знакомы около недели, и претендовать на экскурсионный билет по тайнам его памяти было бы глупо.

Да, это было бы глупо, если бы обстоятельства сложились иначе. Это было бы неправильно, это и сейчас выглядело странным, но именно его история – моя единственная надежда, а Дима – та самая последняя инстанция, куда я могла обратиться. Внезапно в этом мире никого не осталось. Кто-то выключил свет и оставил меня в пустом темном углу комнаты без начала и конца с тусклой догорающей свечкой. Когда огонь погаснет, меня поглотит тьма. Дима был сейчас моей свечкой, и я решила, во что бы то ни стало сохранить горящее пламя. Я больше не могла себя жалеть, хоть и имела на это полное право. Я больше не желала забываться с помощью таблеток и тонуть в слезах в своей постели. Я решила, что буду бороться, пусть и нагло влезая в чужую жизнь за ответами.