Алексей Клёнов - Месть без права передачи

Хм, доведи его… Того и гляди, что скоро он мне условия станет диктовать и требовать гуманного отношения. Ещё и Гаагскую конференцию припомнит, паразит. Что-то не вспоминал о ней, когда планировал на своих картах операции. И думал при этом не о реальных людях, которые погибнут, а о бумажных потерях с обеих сторон.

Взяв из «разгрузки» «Стечкина» я вынул обойму, оттянул затвор, и продемонстрировал полковнику единственный оставшийся в стволе патрон:

– Смотри, полковник. Если попытаешься хоть чем-то помешать, если в неподходящий момент поднимешь шум, если даже чихнёшь без моего разрешения, – эта пуля будет твоей. Без тебя мы сумеем оторваться. А если не сумеем, значит сдохнем здесь, но с собой прихватим побольше ваших, чтоб не так жаль умирать было. А патронов у нас много. Только ты нашей геройской смерти не увидишь. Смекаешь?

– Вполне.

– Вот и отлично. Будешь вести себя правильно, всё будет тип-топ. А теперь посиди тихо. Нос не высовывай.

Выбравшись из пещерки, я отошёл немного в сторону и постучал по микрофону коммуникатора:

– Ворон, здесь Кич. Что у тебя?

– Тихо, – тут же отозвался Стасик.

– Кич – Хану. Доклад.

Азик меня тоже порадовал:

– Никакого движения.

Я посмотрел на часы. Двадцать минут как Тиша ушёл. Поводов для беспокойства пока нет. Рухнув в снег, я закурил в кулак и стал думать о Настеньке. Пять месяцев мы с ней не виделись, после последнего крупного разговора, когда она узнала что я еду на Донбасс. Даже накануне отъезда я не рискнул жену навестить, чтобы попрощаться. И осуждать её я не могу, морального права не имею. Она живой человек, и уже немало натерпелась страха за меня, когда я был в чеченских командировках. Она всего лишь слабая женщина, можно ли ожидать от неё, что боль за происходящее здесь, пересилит страх за меня? Не смогла она этого принять, я ей не судья. Не смогла понять, что боль по погибшей сестрёнке и жажда мести оказались сильнее инстинкта самосохранения. Несколько раз я порывался было позвонить ей отсюда, но каждый раз малодушничал, и сбрасывал набранный номер. Пусть пока всё остаётся как есть, ни к чему её тревожить лишний раз. Время от времени я связывался с нашим командиром и просил его сообщить Настеньке, что жив и здоров, на большее у меня духу не хватало. Боюсь услышать её голос, её мольбы вернуться. Боюсь поддаться её уговорам. Здесь я сейчас нужен. Очень нужен. Пусть потерпит родная. Я постараюсь вернуться живым. У меня это всегда получалось, надеюсь, что получится и сейчас…

В наушнике послышался голос Стаса:

– Ворон – Кичу. Парень покинул дом, пошёл в соседний, через улицу. Мои действия?

Твою ж мать! Что там Тиша ещё надумал, куда его понесло? Ночь, комендантский час, любой человек на улице потенциальный покойник. Если в селе есть «укропы» то могут просто открыть огонь без предупреждения. Ведь оговаривали с ним, что передвижения сведёт к минимуму!

– Наблюдай. Никаких действий.

– Кич, там что-то происходит. В том доме свет загорелся.

– Веди наблюдение, докладывай. До условленного времени десять минут. Если не появится, пойдёшь за ним. Только тихо.

Десять минут прошли в томительном ожидании. Стас молчал. Не выдержав, я окликнул:

– Ворон, что?

– Тишина. Свет, правда, погас. Кич, там на улице кто-то нарисовался.

– Чужие?

– Похоже местный. Пацан. Трётся вокруг дома где Тиша. Мы об одном подумали? Я могу снять.

– Кого? Пацана?!

Внутренне я похолодел, и покрылся липким потом, несмотря на морозец. И в довершение обматерил себя последними словами. Я самонадеянный осёл! Надо было сразу послать Стаса вслед за Тишей. Если этот пацан стукач, то прежде чем до него дотянемся, он уже успеет позвонить куда надо, и тогда хоть убей, налёта «укропов» не избежать. А затевать ещё одну перестрелку мы не можем, и без того уже засветились. Тогда останется только табличку повесить на месте перестрелки «Здесь была «Трёшка» и указать стрелкой направление нашего отхода. Хотя, по снегу направление определят и без нашей подсказки, к бабке не ходи. Поднимут батальон на наши поиски, а то и два. Тогда о выполнении задания и думать нечего, ноги бы унести. Нет, это не вариант. Да и не случилось ещё ничего, мало ли что я себе нафантазировал? Может, просто пацан любопытен и бессонницей мучается? Или друг детства Тиши, увидал в окно, решил поздороваться…

В наушнике снова послышался голос Стаса:

– Командир, время принятия решения.

Ещё раз выматерив себя за неосторожность я велел: