Айгюль Иксанова - Покидающие Эдем. Принцесса фей и посланники Шамбалы

– Ну, во-первых, ты достиг состояния, в котором реальность отступила. И вот появился я. А во-вторых, ты же помнишь, неожиданно и эффектно появиться в нужный момент… ну и так далее! – Фабрицио улыбнулся. – Так вот, это твоя игра. Если хочешь, ты можешь закончить ее сейчас. Незаменимых здесь нет, твое место займет другой. Но помни, что потом придется начать с самого начала. И снова дойти до этого момента. И так много раз. Столько, сколько потребуется тебе, чтобы продолжить. Иначе никогда не перейдешь на следующий уровень. Тебе это нужно?

Марабу покачал головой.

– Витто, в твоей жизни еще будут проблемы, это говорю тебе я, Великий Фабрицио Сей. Проблемы более серьезные. Но это не повод прекращать игру. Она должна продолжаться, во что бы то ни стало. Пока не закончится сама.

– Я знаю, – ответил Марабу, глядя на воду. – Вот только, Фабрицио, я не понимаю, за что она так со мной… Я принес ей этот чертов эликсир… И мог бы принести все, что угодно… Ты ведь знаешь?

Марабу поднял голову. На мосту никого не было. Орин исчез, вернувшись в мир сказочных существ. Марабу вздохнул. Фабрицио прав. Он должен принять случившееся, как должное.

Он отправился вниз по улице и столкнулся с Марти, который тоже брел один.

– Я поссорился с Фрейей. Первый раз поссорились. Из-за Эрин, она на ее стороне, – объявил он, не ожидая, пока Марабу спросит его.

Тот не ответил, и они пошли рядом по улице мимо темных витрин магазинов. В одном окне горел свет, это был небольшой бар, в котором почти не было посетителей. За столиком у окна сидел Уэнди. Он казался задумчивым, как если бы не видел ничего вокруг.

Повинуясь внезапному порыву, Марти и Марабу вошли и сели рядом. Уэнди, как и следовало ожидать, не заметил их появления.

– Эй, Уэнди! – окликнул его Марти.

Тот встрепенулся, посмотрел на них, грустно улыбнулся и спросил:

– Ну что, Перегрины, скучаете?

Марабу молча кивнул.

– Тогда нам три кружки пива! – крикнул Уэнди молодой женщине за стойкой.

Женщина, стройная, блондинка, с кошачьим разрезом глаз, двигавшаяся странно грациозно, возмущенно покачала головой.

– Да никогда в жизни я не продам пиво несовершеннолетним! – сказала она решительно.

– Мне уже семнадцать! – заметил Марабу. – Почти совершеннолетний!

– Нельзя! – настаивала женщина. – Что подумает обо мне Принцесса фей! Так я выражаю свою благодарность, наливаю пиво ее младшему братцу! Бедная Мелинда, столько на нее свалилось!

– Давай не будем о ней! – заметил Уэнди.

– А вам как не стыдно! – продолжала женщина, – Написали бы хоть в газету! Они ее обвиняют во всех грехах, а вы молчите!

– Напишу еще, – пробормотал Уэнди. – Где пиво-то?! Думаешь, приятно, когда твоя невеста лежит в коме? И что, после этого ты будешь защищать Мелинду?!

Женщина грациозно вышла из-за стойки и поставила на стол три кружки с пивом, большую и две маленькие, было странно, что они не раскололись от такого удара.

– Буду! – решительно тряхнув волосами, сказала она.

– Почему? – спросил ее Уэнди.

Женщина направилась обратно. У стойки она обернулась.

– Думаешь приятно ходить с кошачьей головой? Давайте, пейте быстрее, и по домам! Не хочу тут вас видеть! И вообще я закрываюсь!

Уэнди залпом осушил свою кружку, подождал, когда выпьют его спутники, кивнул женщине, и все вместе они вышли на улицу. Марабу ощутил, как все вокруг словно покрылось таинственным флером, поступки Эрин вдруг перестали иметь такую страшную силу, боль ушла из его души, и сердечно пожав руку друзьям, он направился к дому. Он шел по улице, насвистывая песенку, чувствуя, что видимо, от волнения, пиво подействовало слишком сильно и ноги не очень хорошо слушаются его. Он повернул на улицу, ведущую к дому Мелинды, и остановился. У калитки он заметил темные силуэты. Несомненно, это были Эрин и Селеон, видимо, он провожал ее. Затаив дыхание, Марабу следил за происходящим. Он видел, как Селеон осторожно обнял Эрин своими большими руками и поцеловал. Повинуясь странному порыву, Марабу повернулся и бросился бежать, прочь, подальше от этого места, от тех, кого еще недавно он считал своими друзьями. Он бежал, пока не почувствовал, что задыхается, и, остановившись, понял, что находится на окраине города, у невысокого заборчика, за которым начиналось поле. Не в силах совладать со своей досадой, он размахнулся и ногой ударил по деревяшкам забора. Забор оказался прогнившим, и, не выдержав такого натиска, повалился на землю, а Марабу, не ожидавший ничего подобного, потерял равновесие, перелетел через сломанные жерди, и упал на дорогу, разделявшую поле и забор. После весенних дождей дорога размокла, и Витто понимал, что лежит в грязи, не в силах подняться, к тому же ныло ушибленное плечо. Да и есть ли смысл подниматься? Может быть лучше вот так, лежать в этой грязной луже?