– Это, еще что за хрень?
– От китайцев идет. Человеку на голову натягивают бараний желудок и так держат от двух недель до месяца. Человек полностью теряет рассудок, ничего не помнит. Полным роботом становится, что прикажут – то и делает. Нельзя письмами здесь бороться! Все обернется против тебя! По-другому действовать надо!
– Вижу, надо срочно лететь в Москву, в МВД!
– Никуда ты отсюда не вылетишь! Билет тебе продадут только с согласия обкома. Скажет Шахмухаметов: нечего ему в Москве делать, никто тебе билета не даст…
– А если в отпуск?
– Тот же Шахмухаметов решает, где тебе отдыхать. Скажет, чтобы отдыхал на обкомовских дачах, будешь отдыхать там!
– Да здесь, прямо, средневековье!
– Хуже: наши предки были более свободными!
– Ладно, Шаметыч, поезжай! Вернешься, обсудим, как нам быть.
На сороковом километре от города Шаметова задержали. Из остановившей его черной «Волги» вышли сотрудники КГБ.
– По имеющимся у нас данным, в этой машине перевозятся наркотики! Мы должны осмотреть автомобиль! – ткнули в лицо Шаметову комитетские удостоверения.
– Ткни морду! Посмотри, с кем разговариваешь! – ответил Шаметов, предъявляя свое удостоверение замначальника отдела по борьбе с бандитизмом.
– Это для нас ничего не значит! Мы имеем право проверить даже начальника управления внутренних дел!
– Вы из охраны дачи Сулейманова! – разобрался в документах гэбэшников Шаметов. – Ваше дел – дачу охранять, а не шмонать по машинам.
– Молчать! Руки на руль! – уперлись в Шаметова дула пистолетов.
Рядом с Шаметовым, положившим руки на руль, плюхнулся комитетчик. Он выдернул из замка зажигания связку ключей и бросил их коллегам. Те открыли багажник. Там свернувшись калачиком лежала младшая дочь Шаметова девятилетняя Гюльнара.
– Почему в багажнике ребенок? – спросил комитетчик, вытащив на асфальт девочку.
– Это – моя дочь…
– Дочерей в багажниках не возят! Мы должны снять с ребенка допрос! – Гюльнару поволокли к «Волге».
Шаметов резко выбросил вбок правую руку, угодив сидевшему рядом комитетчику по скуле. С ревом вывалился Шаметов из машины, но тут же потерял сознание от удара пистолетом по голове. Очнувшись. Шаметов увидел упершийся в его «Москвич» грузовик. Подполковник сумел различить номера сопредельной области. Его ударили ногой в живот. Вокруг Шаметова стояли молодые люди во главе с подручным босса Маматкуллой.
– Что же ты, Шаметыч, шакал шелудивый, больших людей не слушаешься? Тебе честь оказывают: твою дочь будет трахать первый человек в республике, а ты – бегаешь, жопой крутишь! – сказал Маматкулло и ударил Шаметова ногой по носу.
– Если бы не приказ, я бы тебя – пса паршивого – своими руками на части бы разорвал, – приговаривал Маматкулло, нанося удары по печени Шаметова со все более увеличивающейся силой. Подполковник застонал и внезапно метнулся к ноге расслабившегося на секунду бандита. Рывком он опрокинул Маматкулло на асфальт. Крутанулся по нему, достав ногой мошонку стоявшего ближе всех молодого человека. Катясь по асфальту, Шаметов успел выхватить «макарова». В этот момент на его руку легла монтировка, раздробив кости. На выронившего пистолет подполковника сыпались удары монтировок и ног. Двое молодых людей притащили запасное колесо грузовика и били им Шаметова, пока он снова не потерял сознание.
Сто километров шоссе, тянувшегося среди барханов, «Чайка» пробежала менее, чем за час. Шоссе уткнулось в обсаженный саксаулом пост, около которого был установлен знак «Въезд запрещен» плакат с надписью «Стой! Запретная зона». Вышедшие из домика переодетые в милицейскую форму сотрудники КГБ проверили документы Джумабекова и сопровождавших его лиц. На пути к резиденции первого секретаря ЦК таких постов было три. Наконец. въехали в обнесенный трехметровой стеной оазис. По утопавшему в зелени крохотному поселку для обслуги и охраны выехали к дворцу, напоминавшему Тадж-Махал. Здесь прошли последнюю проверку документов. Под сенью пальм Джумабеков облачился в темно-зеленый бархатный халат, расшитый серебром и мелкими изумрудами и поднялся по парадной лестнице из яшмы. За ним следовала переодетая в халаты свита, несшая свертки и коробки. В круглом зале с колоннами из нежно голубого камня, потолками с покрытой позолотой резьбой и полом, застланным персидским ковром, Джумабеков и свита остановились. Открылись двери, ведшие в кабинет владыки. Зал наполнился золотистым светом. В него вошел одетый в халат из золотой парчи и такую же чалму Сулейманов. Все склонились в поясном поклоне. Жестом властелин отпустил свиту Джумабекова. Непрерывно кланяясь, и пятясь, партийные руководители области покинули зал, оставив в нем своего хозяина.
Читать дальше