Владимир Анин - Роза пустыни

Отыскав в записной книжке номер Фёдора, он подошёл к телефону-автомату.

– Здравствуй, Фёдор. Захар Трутень беспокоит. Помнишь такого?

– Захар? Как же, как же! Сколько лет… Как поживает наш бравый полковник? Поди, до генерала дослужился?

– Не угадал. На пенсии я.

– На пенсии? – голос Фёдора сразу сник.

– Ну да. Отдал Родине сполна. Теперь вот Родина меня подкармливает. Слушай, Фёдор, я к тебе по делу. Мне надо с тобой встретиться.

– Ну, я так прямо сразу не готов, Захар. Столько дел, знаешь ли. Давай-ка я тебе перезвоню через полчасика. У тебя какой номер?

– У меня никакого, я на улице.

– Мобильный?

– Нет у меня мобильного, я из автомата звоню.

– Как? Да, старик, ну ты отстал от жизни!

Захар усмехнулся: как быстро меняются люди! Раньше Фёдор ни за что бы не позволил себе назвать Захара «стариком», он обращался к нему не иначе как по имени-отчеству. А сейчас, небось, и отчество-то его не помнит. Да, меняются времена – меняются люди.

– Хорошо, – подумав, сказал Фёдор, – давай встретимся с тобой в «Кофемании» на Большой Никитской в двенадцать. У меня будет полчаса. Идёт?

– Идёт, – ответил Захар. – До встречи.

Он повесил трубку и вздохнул с облегчением. На часах было одиннадцать двадцать пять. Захар стоял на Тверской, и до Большой Никитской отсюда рукой подать. Главное, Фёдор согласился с ним встретиться и уж точно не откажет ему. Нет, просто так просить денег Захар не собирался – только в долг. Хотя и на значительный срок. На поездку ему нужно эдак тысяч сто, с учётом дурацкого паспорта. А что такое для Фёдора сто тысяч? Он сейчас, наверное, сотнями миллионов ворочает.

Захар не спеша дошёл до Большой Никитской, покрутился у памятника Чайковскому возле консерватории и в назначенное время подошёл к входу в «Кофеманию». Фёдор появился спустя десять минут – подкатил на роскошном «Мерседесе» с водителем.

Они уселись на открытой террасе. Захар заказал чашку чёрного чая, а Фёдор взял Ирландский кофе и шоколадные трюфели.

– Ну, я тебя слушаю, – сказал Фёдор, напряжённо глядя исподлобья на бывшего полковника.

– Я тянуть не буду, Фёдор, – начал Захар. – Мне нужны деньги. В долг. Сумма не слишком большая, но, учитывая моё нынешнее положение, вернуть долг я смогу только через два года.

– М-да. – Фёдор почесал макушку.

Случилось то, чего он ожидал и чего опасался. Больше всего на свете он не любил давать деньги в долг. Многие его знакомые погорели на своей доброте, ссужая средства не слишком благонадёжным должникам. Фёдор этого всячески избегал и в результате приобрёл репутацию закоренелого скряги. Но это его нисколько не смущало. Зато все деньги до копеечки были в целости и сохранности. Он сам решал, когда и куда их вкладывать и избежал неприятной зависимости от несостоятельных заёмщиков. Вот и сейчас он весь подобрался, ощетинился, вставая на защиту своего капитала. Фёдора совершенно не волновало, что именно Захар в своё время способствовал его процветанию. Деньги-то он сам зарабатывал, рассуждал Фёдор. Так что в том только его, Фёдора, заслуга, и больше ничья. Однако какие-то остатки совести всё же щекотали изнутри, где-то очень-очень глубоко и не слишком назойливо. Ладно, если попросит тысячу долларов, дам, пожалуй, решил Фёдор. Но ни копейки больше.

– Сколько? – спросил он, пытаясь выглядеть заинтересованным, однако лицо его приняло такое кислое выражение, что Захар невольно поморщился.

– Сто тысяч, – спокойно сказал Трутень.

– Что?! – Фёдор чуть не подскочил. – Ты что, старик, совсем сбрендил? Как ты будешь такую сумму возвращать? У тебя пенсия президентская? Да и нет у меня таких денег. Ну, сказал! Сто тысяч баксов! Это надо же!

– А кто говорил про баксы? Эх, Фёдор, ты ведь в России живёшь, давно бы уже пора отечественными категориями мерить. У нас свои деньги есть – рубли, если ты ещё не забыл. И я как российский офицер в отставке потребности свои исчисляю в рублях. Мне нужно сто тысяч рублей.

– Рублей, – буркнул Фёдор. – Так бы и говорил, что тебе деревянные нужны. Только и этого у меня нет. Единственное, чем я могу тебе помочь – десять тысяч рублей, и не больше чем на два месяца. У меня сейчас проблемы с наличностью.

– Нет, Фёдор, – покачал головой Захар, – десять тысяч меня никак не спасут. Сто – и точка.

– Ста нету, – отрезал тот. – Хоть зелёных, хоть деревянных. Хочешь, бери десять. Не хочешь… – Фёдор пожал плечами.

– Сам ты деревянный, Федя, – сказал Захар, вставая из-за стола. – Спасибо, что нашёл для меня время.