Ольга Высотская - Музыка… Некий Злобищ… Дед Мороз… Небесные Близнецы… Сказки для женщин

Вечером Дровосек расцеловывал Марту в румяные щеки, и в отличном настроении, напевая веселую песенку, а порой даже пританцовывая, отправлялся домой.

Вот такой замечательный день намечался сегодня у Марты.

Не будем описывать, как Грета приводила в порядок дом, рожала детей, как убеждала Тогда Еще Не Деда Мороза в своих житейских премудростях. Мы-то с вами знаем, что женщины мудрее мужчин… И не спорьте…

И вот: дети – такие замечательные сыновья Накормлены, напоены, обстираны. Грета уделяет много времени и сил их воспитанию. Словом, все замечательно.

Тогда Еще Не Дед Мороз превратился уже в Почти Деда Мороза. Он прекрасный отец, почти Пьер Безухов, хотя Льва Толстого в родственниках у них не было.

Лев Толстой был их соседом и приходил читать им долгими зимними вечерами главы из своего романа «Война и Мир». И Грета, утирая слезу, слушала этот роман.

Она стала сентиментальной. Еще бы… Столько мальчишек и ни одной девочки… Сыновья были бедовыми.

Один Саша Пушкин Почти Дед Морозович чего стоил. Бедокурил, ни минуты не сидел на месте. И все время просил у Греты какую-то няню.

Почти Деду Морозу посоветовали в соседней деревне тетеньку одну, которую звали Арина свет Родионовна.

Отзывались о ней в деревушке как о женщине очень сердечной и не без фантазии. Правда, принимала она, хоть и редко, горькую…. Расслаблялась таким образом от своих фантазий. Выпьет добрая старушка, и беседы с кем-нибудь ведет. А Сашенька как раз любил с кем-нибудь побеседовать. Бывало, послушает чьих-нибудь рассказов, а потом что-то пером записывает, зачеркивает и снова пишет.

Вот Арину свет Родионовну в качестве няньки Грета и позвала.

Второй сынок был назван в честь двух дедушек Греты – Ганс-Христиан Андерсен Почти Дед Морозович. Ему не нужна была никакая няня. Он сидел в углу горницы и писал днями и ночами, и тоже гусиным пером.

И когда у всех соседей закончились гусиные перья, то пришлось Грете завести своих гусей и выводить определенную породу – суперперьевую. Так как ну, очень нужны были перья для творчества сынишек!

Николенька Римский-Корсаков Почти Дед Морозович, третий сын, постоянно грезил военными действиями и, играя в солдатики, что-то всегда мурлыкал себе под нос. Грета обратила внимание на то, что у мальчика абсолютный слух и купила ему музыкальные инструменты – скрипку и фортепиано.

Но Николенька пытался скрипку использовать совершенно для других целей. Между струн лежащей на полу скрипочки он помещал своих игрушечных солдатиков и пытался их, этих солдатиков, отправить в водное путешествие на скрипочном кораблике. Грета всегда вовремя спасала инструмент, вытаскивала солдатиков из струн и принуждала мальчика осваивать музыкальные азы.

Четвертый сын, Томас Эдисон Почти Дед Морозович, был назван в честь двоюродного американского дяди Греты.

Это был удивительный ребенок! Из разного домашнего скарба он все время что-то сооружал.

А для хозяйственной Греты – это было мученьем. Так как она периодически не могла найти свои бытовые предметы. И когда она обнаруживала их в углу в виде какого-нибудь странного устройства, то внимательно рассматривала, а затем просила Томаса Эдисона объяснять ей, что это такое.

Сын объяснял долго и, как ему казалось, доходчиво. После чего Грета смеялась и уговаривала Томаса Эдисона вернуть ее скарб, разобрав свое изобретение. Он разбирал, возвращал, но на следующий день Грета опять не находила каких-то бытовых предметов. И в углу опять стояло какое-то новое устройство.

Тем не менее, когда Николеньку Римского-Корсакова Почти Деда Морозовича заставляли играть на скрипке, то Томас Эдисон всегда выручал брата, забирал у него инструмент и виртуозно играл Грете те мелодии, которые перед этим намурлыкал ему братец Николенька.

Пятого сыночка звали Альберт Эйнштейн Почти Дед Морозович. Он был назван в честь пятиюродного германского дяди Греты. Альберт был очень активным. Все время что-то творил, ничего не доводил до конца, все бросал и повторял всегда при этом одну и ту же фразу – что все, мол, относительно.