Дмитрий Пшеничный - Превосходство

В этот момент в поле зрения Нэша появились двое людей. Маршрут их был довольно причудлив – они словно бесцельно бродили вокруг, периодически останавливаясь и осматривая землю вокруг себя, а затем, быстро перекинувшись парой слов, вновь продолжали движение. Нэш попытался окрикнуть их, но мужчины то ли не расслышали его воплей, то ли не считали нужным обратить на них внимание. Набрав в грудь как можно больше воздуха, Нэш сделал вторую попытку, выпалив мольбу о помощи так громко, что на этот раз не услышать её было просто невозможно. Один из бродяг остановился и приставил ладонь ко лбу, словно пытаясь рассмотреть, откуда доносился пронзительный крик. Нэш вновь чуть было не сорвался с крыши от радости – он приветливо замахал руками, улыбаясь во весь рот, и уже проворачивая в голове сцену спуска с колокольни с помощью принесённой спасителями лестницы. Реальность однако быстро вернула его к прежнему хмурому настроению – спутник остановившегося демонстративно махнул рукой, и через мгновение оба неспешно зашагали в противоположном от церкви направлении.

Нэш опустошённо смотрел им вслед. Те двое выживших были не одиноки в гуляниях по развалинам – с каждой минутой тут и там появлялись новые люди, но все они были словно отрешены от окружающего мира, будучи погружёнными в собственные невесёлые думы, и никому из них не было дела до оставленного умирать на верхушке собора человека. Нэш тогда пришёл к хотя и циничному, но весьма жизненному умозаключению о том, что окажись он на их месте, чудом спасшийся и переживший страшную трагедию, он точно так же вряд ли бы откликнулся на призывы чудака, кричащего с церковной башни.

Таким образом, выбирать больше было не из чего, и Нэш вновь косился на наполненную водой гигантскую расщелину. Неожиданно пришедшее к нему воспоминание о том, как он ещё совсем недавно героически карабкался по отвесной стене храма, нарушая все мыслимые и немыслимые границы человеческих способностей, придало Нэшу уверенности.

Прошло какое-то время, и мутная от песка и земли вода с оглушительным звоном весело разлетелась брызгами во все стороны. На мгновение всё стихло – водная гладь постепенно успокаивалась, стараясь вернуть исконную неподвижность, когда в следующий миг вновь взорвалась изнутри, забрызгав всё вокруг ещё большим количеством капель. Из самого центра грязного водоёма вынырнул человек.

Не без труда, но всё же успешно выбравшись из лужи на землю, Нэш попытался встряхнуть почерневшие бриджи. Он вытянул руки и оценивающе посмотрел на себя. Его дорогой костюм, сшитый на заказ у одного из лучших лондонских портных, теперь представлял собой жалкое зрелище. Рубашка была порвана в рукавах, вдобавок настолько запачкана, что больше походила на некую коричневатую тряпку из неопределённой, но явно крайне дешёвой ткани, хотя в действительности была сшита из превосходного индийского шёлка. Не менее уныло выглядели и бриджи с чулками, тоже изорванные и измазанные в грязи. Нэш провёл рукой за пазухой, затем резко схватился за пояс. Только теперь он понял, что в ходе суматохи и неистовой беготни, он потерял все свои личные вещи: мешочек, под завязку забитый монетами самого разного веса и достоинства, многочисленные бумаги и письма, которые держал во внутреннем отделении жилета и взял для того, чтобы показать их Уайту…

Томас вспомнил, как он забыл их у себя и вернулся в каюту в самый последний момент, когда уже готовился сесть в шлюпку, что должна была доставить его на берег.

В каюту…

Лицо Нэша скривилось в неприятной гримасе, и он чуть было в отчаянии не закричал. Всё, абсолютно всё, что он имел, всё, что ему принадлежало, теперь покоилось глубоко на дне залива. Это и пара прекрасных шотландских пистолетов, и восхитительная фламандская рапира, изящные предметы гардероба, и главным образом все остальные денежные сбережения и векселя, которые Нэш не взял с собой при сходе на берег, ведь он рассчитывал вновь взойти на борт уже через пару часов. Обсудив дела с губернатором, он должен был вернуться на корабль и отобедать с капитаном Кеттлби. Нэш представил широкое и добродушное лицо капитана, и то, как они сидели бы сейчас в залитой светом просторной каюте «Благоденствия» и пили потрясающе вкусный ромовый пунш, который так любил Кеттлби…

Нэш взглянул на видневшиеся вдалеке, торчащие из воды верхушки мачт. Какая судьба постигла «Благоденствие» и его команду? Удалось ли капитану и его людям избежать гибели? Могли ли они спастись? Нэш задавался этими вопросами, а затем сам отвечал, словно пытаясь убедить себя в реальности предложенных им доводов: «Они могли успеть спохватиться… Они могли покинуть судно и добраться до города…» Заканчивая мысль, он уже понимал её абсурдность и умом осознавал крайне низкую вероятность счастливого спасения людей, вместе с которыми он путешествовал долгие месяцы, преодолевая длинный и полный опасностей переход через Атлантику.