Максим Смирнов - Корреспондент. Фантасмагория

Впрочем, я ей сказал-таки, что работа, которой она занимается, – опасна. Никто не знает, какой маньяк придет к ней завтра, и что будет у него на уме. Мало ли освободившихся зэков и просто шизофреников – она же у них справки о душевном здоровье не спрашивает?!

Все это она выслушала с философским видом и вздохнула:

– Ну, значит, судьба такая…

Мы попрощались, и я ей оставил свою визитку.

Дорогой я размышлял об ее опасном ремесле. Что мне до нее? Мало ли этих проституток шлялось по просторам столицы? Понаехали из всех городов. И убивают их, и кидают, а все без толку.

Об этом я и решил поговорить с шефом, когда направлялся к нему в кабинет. Сделать такой сюжет, чтобы общество обратило на эту проблему внимание. В конце концов, где-то в Голландии в квартале Красных фонарей стоит памятник проститутке. Сделать эту работу защищенной, легальной, как там, у них, – почему бы и нет? Хотя бы меньше смертей будет. Но нет, конечно, общество этого никогда не поймет. У нас страна православная, и проституток быть не должно. Жаль только, что они есть. С этими мыслями я и зашел в кабинет шефа. Он уже меня ждал.

– Проходи, садись! – кивнул он на кресло перед столом, не отрывая глаз от сюжетов, которые я ему накатал накануне. Он что-то черкал карандашом, то жестко и решительно – видимо, подчеркивал понравившееся, то делал какие-то пометки.

В такие моменты его крепкий череп напоминал мне работающего Лукича над «Апрельскими тезисами». Он также покусывал карандаш и едва бросал на меня короткие взгляды.

– Ну, это мы делали… это тоже, а вот это интересно, это тоже ничего… Да! – поднял он на меня глаза. – Видел тут твой последний сюжет с психом в Сокольниках. Это, конечно, бомба! Аж мурашки по коже. Я знал, что там психушка, но, чтобы так вот по улице ходили… Кошмар! Представляю себе состояние этой мамзели!

– Да, ее потом скорая забрала, – подтвердил я.

– Ты вот тут про проституток предлагаешь, – насупился шеф. – А к чему мы можем тут призвать – граждане, не ходите в проститутки? Или не пользуйтесь их услугами?

– Я имел в виду постановку проблемы, – стал я объяснять. – Количество проституток слишком большое, никто их не охраняет. Угроза жизни постоянно. Открываешь любую газету – убийство, убийство… Вон, недавно из машины выкинули очередную проститутку с перерезанным горлом, прямо в центре Москвы…

– Это понятно, – перебил шеф. – Но, призвать-то к чему? У нас в конце программы призыв должен быть к чему-то, как здесь у тебя было: не выпускайте психов на улицу! А здесь что? Дорогие друзья, не ходите в проститутки, можете лишиться жизни и здоровья?! – Шеф взял паузу. – У нас свободное государство, каждый волен выбирать сам – идти ему в проститутки или нет. Есть спрос – есть и предложение! Таково общество, в котором мы живем. У меня программа не о морали!

– Но ведь убивают, – пытался я возражать.

– И что? – уставился на меня шеф. – Они сами пошли на этот путь. Всем уже давно все известно. Нам бомба нужна, сенсация, понимаешь?

– Понимаю.

– А не о морали рассуждение, – вяло добавил шеф.

«Нет. Не похож он на Лукича, – подумал я. – Тот проституток уважал. На „Даме с камелиями“ Дюма младшего, говорят, плакал как ребенок. Впрочем, и сифилис мозга у него, вероятно, от них же».

Шеф немного лукавил, сюжет с убитой проституткой, особенно каким-нибудь зверским образом, был бы как раз наш сюжет – вполне в духе программы. Однако тут было что-то личное. Не хотел он трогать эту тему и пробуждать к проституткам жалость. Что ж, «жираф большой, ему видней». На то он и начальник.

– А все же, не мешало бы сделать что-нибудь серьезное, – заметил я философски.

– Слушай, Стас, – посмотрел на меня шеф внимательно. – Это возрастное, пройдет. Там у тебя диван-убийца, старик, вот это серьезно! Бабушку проткнуло пружиной от дивана!

– Слыхал, – махнул я рукой и поплелся в монтажку.

Вечером того дня я был на каком-то приеме в честь модного журнала. Там была симпатичная фотокорреспондентка Лена. В виде исключения я дал ей небольшое интервью, а она мне свой телефон. Было весело. Я, правда, не пригласил ее домой.

Сейчас у меня был период вялотекущего расставания с моей третьей женой. Дочка-то была от первой и давно уже жила с матерью. Машунька, дочка моя, была та еще егоза! Все ей не сиделось на месте. Теперь вздумала в Америку по обмену поехать на год учить английский язык. Дай ей на это денег! Папаша у нее знаменит, значит, даст – а куда деваться-то? «Поехала бы в Англию, – говорю, – и гораздо ближе, и язык правильней, а то в Америку!» Со второй женой я развелся три года назад.