Array Катори Киса - Абсолют

— По-моему, он запутался, — вздохнул Ивар. — Мне жаль.

— Это не в первый раз, — грустно ответил Скорпиус. — Я не могу понять, как мне поступать в таких случаях — говорить правду, как он просит, или говорить то, что он хотел бы услышать. Первое ты видел, чем оборачивается, а со вторым может выйти еще хуже, потому что я понятия не имею, чего он действительно хочет.

— Он хочет чувствовать, что не совершает ошибки. Хочет быть уверенным, что поступает правильно, и то, что он делает сейчас, не приведет к дальнейшему разрыву между вами, а теперь и между всеми нами, — вздохнул Ивар. — И знаешь, здесь ведь не только дело в нем самом, но и в нас тоже. Значит, мы оба что-то делаем не так, раз пошатнули его уверенность в правильности происходящего. И я тебе сейчас кое-что скажу, только ты не дуйся на меня, — чуть помолчав, продолжил он. — Ты ведь ведешь себя с ним очень отстраненно, если не сказать, холодно. Я понимаю, это для тебя нормально, — торопливо добавил он, пресекая попытки Скорпиуса возразить. — Но как ты правильно заметил, темпераменты-то у вас разные. Ему не хватает чувств. И получая их от меня, он винит себя за то, что позволяет брать это не у тебя.

— Я холоден? — переспросил Скорпиус, опуская голову. — Наверное… В мыслях я постянно к нему прикасаюсь, готов повиснуть, обвив руками и ногами, но понимаю, что делать этого нельзя. А что можно? Обнять, наверное, но всегда ли? А если он сердится? Или занят? Или не хочет? Если это объятие не к месту или не ко времени? А поцелуй? Все поцелуи до сих пор заканчивались сексом, но иногда ведь хочется и просто поцеловать, а секса не хочется. По крайней мере, мне. Мне хочется думать, что даже если у него нет желания целоваться, обниматься или еще чего, он, по крайней мере, не будет испытывать отвращение, но слишком хорошо знаю, что это такое, целоваться, когда тебе противно, — сказал он грустно и тут же вскинул голову: — Я сейчас не о тебе и не о том случае, — выпалил быстро. — Мне не было противно!

— Ох, Господи! Как же ты много думаешь! — покачал головой Ивар. — И кстати в том числе и о том, о чем вообще забыть пора, — улыбнулся он. — Я о том случае. Ну вот скажи, с чего ты решил, что я сейчас восприму твои слова про отвращение на свой счет? У меня и мыслей подобных не было… Вывод? Меньше думай за окружающих. Я понимаю, что ты гений логических цепочек и все такое в этом роде… Но Скорпиус… угомонись, — проговорил Ивар уже серьезным тоном. — Не думай о том, что Гарри неприятны твои касания. Не решай за него, что и как он должен чувствовать. Оставь это право ему. А если ему и впрямь что-то не понравится, уверен, он в силах адекватно и спокойно сказать об этом. И черт… — фыркнул он. — Неужели ты правда считаешь, что ему хочется с тобой целоваться только во время секса? Или для секса? — воскликнул Ивар. — Может, целовался бы ты с ним почаще, и поцелуи почаще заканчивались бы поцелуями. И кто-то потом не волновался бы, что за кем-то не поспеет.

— Я понял, — безжизненным голосом сказал Скорпиус. — Я постараюсь. Ведь я… — он вдруг резко замолчал и посмотрел на Ивара. Подвинулся ближе, обнял за талию и неожиданно решительно поцеловал.

Ивар довольно промычал и притянул Скорпиуса к себе поближе, углубляя поцелуй, но давая при этом понять, что настаивать на продолжении не собирается.

— Вот видишь… никто тебя в койку и не тянет, — хмыкнул он, отстранившись только тогда, когда уже распухли губы и начала кружиться голова. — И просто целоваться с тобой невероятно приятно! И знаешь что… Гарри сейчас бы обзавидовался, — улыбнулся он и весело подмигнул, поднимаясь с кровати.

— Ничего, он свое еще получит, — пообещал Скорпиус и призвал свою одежду.

Блинчики дожаривал уже Скорпиус, ловко переворачивая их взмахами палочки и на пару мгновений раскаляя сковороду почти до красна, чтобы в считанные секунды положить на тарелку готовый блин.

— Все-таки магия — это круто! — констатировал Ивар, старательно смазывая блинчики маслом. — Хоть ты этим, конечно, не наешься, но мы можем оставить немного на ужин.

— Давай, — кивнул Скорпиус. — Сделай тогда еще теста.

Не отрываясь от готовки, он методично уничтожал какие-то не слишком аппетитные на вид кексы, и к тому времени как башня из блинов возвысилась почти на полметра над тарелкой, съел их все.

— Ну вот, — констатировал, охлаждая сковородку. — Думаю, Гарри оценит.

— Да такое зрелище никого не оставит равнодушным, — рассмеялся Ивар, оглядев внушительную стопку. — А такое уж тем более… — прошептал он и, подойдя к Скорпиусу со спины, обвил его рукой поперек груди, а другой — погладил по бедру. — Что б ты знал, я очень люблю обниматься… — сообщил он и прижался теснее.